«Иван Грозный» снова убивает сына

У картины «вылечили» не только последствия нападения, но и «хронические болезни».
ФОТО: МАРИЯ МОСКВИЧЕВА


Вечером 25 мая 2018 года, перед самым закрытием Третьяковки, уроженец Воронежа Игорь Подпорин подошел к картине «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» и, недолго думая, схватил оградительную металлическую стойку и начал бить ею по полотну. Полотно было прорвано в трех местах. 30 апреля 2019 года вандал был приговорен к 2,5 года колонии, то есть уже отбыл срок. На восстановление шедевра ушло больше времени, чем отсидел напавший на него гражданин. Только сейчас завершилась сложнейшая реставрация, итоги которой продемонстрировали журналистам.


Специалисты Третьяковской галереи констатируют: «лечение» картины Репина стало историческим событием для научной реставрации — как по объему, так и по сложности работ. Для восстановления шедевра были использованы новейшие технологии и материалы. Более того, реставраторы разработали целый ряд ноу-хау в процессе восстановления повреждений. Среди них вакуумный стол-трансформер, благодаря которому специалист мог, нависая над картиной, брать пробы красочного слоя, а потом повернуть работу вертикально, чтобы с помощью специальных тканых салфеток убирать старый осетровый клей, тем самым очищая живопись от потемнений. Реставраторы занимались не только недавними «травмами», но и лечили «хронические болезни» картины, появившиеся после первого нападения на полотно в 1913 году. Тогда сын мебельного фабриканта иконописец Абрам Балашов нанес три удара ножом, повредив лица Ивана Грозного и его сына. После того ЧП пришлось дублировать холст (то есть подклеить на новый). Сейчас он был раздублирован и перенесен на новый.


— Сегодня историческое событие, — говорит директор Третьяковки Зельфира Трегулова. — Поколения реставраторов мечтали о том, что мы сделали за последние четыре года. В 2018 году вандал напал на картину, которая уже очень серьезно «болела». Она была в столь сложном состоянии, что за более чем 100 лет покидала музей лишь один раз, когда отправлялась в эвакуацию во время Великой Отечественной войны. Все эти четыре года мы вырабатывали новые технологии, без преувеличения революционные в реставрационном деле. В работе участвовали лучшие специалисты.


Журналистам предъявили результат кропотливой реставрации в зале Репина (31-м), в окружении бдительной охраны и сотрудников Росгвардии. Сотрудники (в том числе Андрей Голубейко, который разработал основные ноу-хау) торжественно и аккуратно подняли легкую белую ткань и открыли обновленный шедевр. «Как живой», — прошептал кто-то из собравшихся. Действительно, без стекла, очищенный от многочисленных лаковых реставрационных слоев, без кракелюров и потемнений — впечатление совсем иное. Как выразилась главный хранитель ГТГ Татьяна Городкова, картине «вернулась пластичность». Ожили лица, стали видны детали интерьера, и даже кажется, что в проеме стоит загадочная фигура. Кстати, в позднем авторском варианте картины «Иван Грозный и сын его Иван», написанном в 1909 году, в дверях тоже есть фигура женщины, которая подглядывает за горюющим царем, держащим на руках истекающего кровью сына. Впрочем, специалисты не смогли рассказать «МК» деталей этого загадочного эпизода на первоначальном варианте, созданном в 1885 году.


Зато показали видеофильм с деталями реставрационного процесса, к которому готовились целый год. Над реставрацией работала большая команда — несколько десятков человек. Был снят дублирующий холст. Картину «отпескоструили» (очистили без использования воды) с помощью мельчайших стеклянных шариков размером с пылинки. Но самым сложным этапом был перенос авторской живописи на новый, дублирующий холст. Это нужно было сделать за 10 минут. «Я стояла за реставраторами и держалась за сердце, так сильно волновалась», — вспоминает этот момент Зельфира Трегулова. «Теперь мы можем видеть шедевр таким, каким он вышел из мастерской Репина в 1885 году и был куплен Павлом Третьяковым», — уверяет директор музея.


Кроме того, в зале разместили реставрационное кресло — техническое новшество, придуманное специально для реставрации работы Репина. Оно, как утверждает его создатель Андрей Голубейко, может перевернуть всю технологию. Кресло позволяет дистанционно решать многие задачи реставрации; оно оснащено планшетом, на котором видны все мельчайшие детали, и может регулироваться по высоте с помощью нажатия одной кнопки. Почти что космический аппарат, а не реставрационный «прибор».


К сожалению, пока публика не сможет увидеть шедевр. Еще предстоит завершить реставрацию авторской рамы, которая тоже была повреждена в 2018 году осколками стекла. А главное, создать специальную антивандальную капсулу, которая будет защищать работу от возможных нападений. Для этого нужно особое стекло — примерно такое, каким в Галерее Уффици защищена Венера Боттичелли. Сейчас подобные делают только в Японии и Италии. Специалисты Третьяковской галереи разработали техзадание, чтобы отечественные специалисты смогли сделать подобное в России. Осталось найти средства на исполнение заказа. Поэтому прогнозы о том, когда картина Репина вновь будет доступна публике, строить рано. Одно ясно — впредь рядом с ней не будет стоек ограждения (не было их и на пресс-показе), основную функцию по защите работы возьмет на себя антибликовая стеклянная капсула, но будут продуманы и другие методы обеспечения безопасности. 

Автор
МАРИЯ МОСКВИЧЕВА
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе