Куда привело нас "Покаяние"?

31 января - юбилей режиссера Тенгиза Абуладзе. Ему исполнилось бы 85 лет, но в марте 1994-го Абуладзе умер. Он оставил России свой главный фильм и реплику, которая, наверное, в последний раз ушла с экрана в народ: "Зачем нужна дорога, если она не ведет к храму?". С тех пор дорог и храмов у нас прибавилось, но совмещать одно с другим пока удается плохо.

Случаются в истории годы, роковые уже по плотности событий. Таким был 1986-й. Он принес две катастрофы:

- Чернобыль.

- Гибель "Адмирала "Нахимова".

И много новостей, которые на тот момент большинству виделись благом:

- Подняли цены на алкоголь.

Скоро народ начнет давиться в очередях за водкой, а там пойдут под топор виноградники, и несколько знаменитых виноделов покончат жизнь самоубийством...

- Возникли первые частные предприятия.

Индивидуальная трудовая деятельность, о которой много говорил Михаил Горбачев, обернется в итоге ажиотажем массовой спекуляции. Страна - то есть не страна даже, а географические пространства, оставшиеся от былой страны, научатся добывать сверхприбыль из торговли. Зато производство иссякнет окончательно.

- Принято решение о выводе войск ограниченного советского контингента из Афганистана.

На родину вместо "груза 200" начнут возвращаться живые ребята. Правда, впоследствии сыновья этих ребят и ровесники сыновей десятками тысяч будут умирать от наркотиков. Чумной вал покатится именно из Афгана. Не говорю сейчас о геополитике - только о жизни и смерти.

- В 1986-м впервые показан снятый еще два года назад фильм Тенгиза Абуладзе "Покаяние". В январе 1987-го он выйдет на экраны 1200 копиями, и его посмотрят почти 14 миллионов зрителей. 

С тех пор в стране, семьдесят лет прожившей без Бога, вне церковной традиции, не имеющей представления о христианском смысле покаяния, не стало слова более популярного. В считанные годы, а то и месяцы его затерли до непристойных дыр. Трудно найти призыв, который бы чаще адресовали России со стороны и изнутри: "Покайся, тебе скидка выйдет..." Назрел вопрос: зачем вообще нужна Россия, если она не идет к покаянию?

"Опусти" и властвуй

Теперь прояснилось - это тоже был Чернобыль. Едва ли не равномасштабный - по пагубному воздействию на человеческие организмы. По огромности зараженной территории. По неотвратимости и неисцелимости последствий. Обычному рядовому россиянину пытались - до сих пор пытаются - внушить глобальное чувство вины.

В 2005-м сенат США потребовал от России извиниться "за незаконную оккупацию и аннексию" трех прибалтийских республик.
Спустя пару лет - в связи с конфликтом вокруг таллинского Бронзового солдата - американцев поддержал Борис Березовский. Он заявил, что причина конфликта между Россией и Эстонией - в отрицании Кремлем и Владимиром Путиным "преступного характера советского режима". Попутно досталось от Березовского Борису Ельцину - за то, что "не привел Россию к покаянию, не заставил каждого россиянина признать, что на нем лично тоже лежит ответственность за преступления коммунистического режима".

(Ельцин, между прочим, и за Березовского не покаялся, но по данному вопросу никто его в могиле не тревожит. И слава Богу.)

Грузия требует покаяния за Южную Осетию и Абхазию. Госпожа Новодворская от партийного имени и от себя лично с Грузией солидаризировалась: "Россия заслуживает исключения из ООН и разрыва с ней дипломатических отношений со стороны цивилизованного мира"...

Тут стоит, наверное, упомянуть, что Тенгиз Абуладзе не попал в список полуфиналистов проекта "Большая десятка Грузии" (аналог нашего "Имя Россия"). Ну и, кстати, "Покаяние" снималось на киностудии "Грузия-фильм" ("ордена Ленина киностудии "Грузия-фильм" - с этого титра, озвученного голосом Абуладзе, начинается картина), но исходники картины хранятся в подмосковном "Госфильмофонде". После распада СССР их не вернули в Тбилиси, и это большое счастье для всех, потому что оригинальная фонограмма "Покаяния" погибла при пожаре на той самой, ордена Ленина, давно развалившейся...

Во многом благодаря фильму Абуладзе понятие покаяния, как и понятие греха, надолго приобрели для нас исключительно политический оттенок

Ирина Хакамада призвала Россию, "оценивая высоко свое прошлое, покаяться за сталинские преступления", причем сделать это по возможности в день памяти генералиссимуса - 5 марта. Загадка дамской логики - как можно гордиться и посыпать голову пеплом одновременно...

Страну предают чужие - к этому надо относиться хладнокровно. За всяким высокопарным лицемерием стоят очень конкретные, прагматические интересы. "Опусти" и властвуй.

Страну предают свои. Тут тоже выгода, но помельче, тоже прагматика, но в мировом масштабе копеечная, шкурная, бытовая. Задолго до грузино-осетинской войны либеральная общественность договорилась до того, что Россия заслужила свой нюрнбергский процесс. То есть одного только покаяния недостаточно. Нужны суд, приговор, санкции, ушат общемирового позора. В качестве назидательного примера использовали Германию.

...Коллега, на днях вернувшаяся из Парижа, рассказывала мне, как пряталась - вместе с другими туристами и собственно парижанами - от исламской манифестации. В центре города, возле Гранд-опера. Подперев стену где-то в безопасном углу вместе с коллегой-австрийцем, она ради поддержания беседы полюбопытствовала: "В Вене тоже такое бывает?" "Нет, - ответил он меланхолично. - У нас арабов мало. Не едут. Неофашистов боятся"... Маленькое лирическое отступление. К вопросу о примерах и образцах...

Советский режим в сознании людей приравняли к фашистскому. У нескольких поколений отняли прошлое, ничего не предложив взамен. Ответственность за преступления, у которых есть имена, отчества и фамилии, разложили на миллионы невинных.

Это мы нажимали на курки в Катыни.

Это мы устроили голодомор.

Мы на несколько десятилетий лишили страны Восточной Европы сладостных благ демократии, и пусть нас простят за это. Пусть простят моего деда, получившего на войне контузию и орден Боевого Красного Знамени, - спасенная Европа недовольна...

По-прежнему звучат голоса - мол, мы должны покаяться в расстреле царской семьи. Хотя, как справедливо заметил один мой знакомый священник, "в большинстве своем народ ее не расстреливал"...

Это мы придумали Windows, это мы объявили дефолт, - пела одна замечательная группа.

"Мы" - второе испоганенное в 90-х слово, помимо "покаяния".

Случилась циничная подмена. Лукавый перевертыш. Никто из кричавших о покаянии не намеревался каяться лично. Это в равной степени относится и к отдельным людям, и к целым государствам.

Драма принца Гамлета

В чем смысл покаяния? В изменении жизни. В чем корень греха? В неумении сострадать чужой боли

Покаяния нельзя требовать. К нему нельзя принуждать. Оно происходит по внутреннему зову, как правило, в тишине, и только перемены в жизни человека могут косвенно свидетельствовать о том, что покаяние состоялось. 

Покаяние, вырванное силой, да еще за грех, которого ты лично не совершал, не просто ничего не стоит - оно в принципе невозможно. Ни по логическим, ни по человеческим, ни по земным, ни по небесным законам. Реакция на призывы к такому покаянию коротка, как удар, и однозначна, как плевок. Шаг первый - впасть в уничижение и возненавидеть самих себя. Шаг второй - от согнутых спин и понуро склоненных голов - в агрессию. И панцирь от вечного "ты не прав!" - опасная, слепая, глухая вера: "Я прав всегда!".

Покаяние как акт свободной воли - причем акт публичный - продемонстрировал стране актер и режиссер Михаил Козаков. Летом 2002-го он опубликовал автобиографическую исповедь бывшего агента КГБ по кличке Гамлет. Роль эту - не Гамлета, но агента - Козаков играл недолго и, по счастью, бездарно. Никого не заложил, не предал, никому не причинил зла. Самым ответственным из его заданий было, кажется, - переспать с американской журналисткой по имени Колетт Шварценбах. Козаков операцию провалил - Колетт ему отказала. Учитывая, что на дворе стоял конец 50-х и молодой актер был красив, как полубог, поверить в это нелегко. Однако госпожа Шварценбах имела право на вкусовые отклонения, и даже скромный - по западным меркам - объем советской демократии не мог лишить ее свободы сексуального выбора...

Откровения МихМиха вызвали растерянность коллег и гнев его тогдашней супруги. Вместо того чтобы умиляться, окружающие вертели пальцем у виска. Уникальный пример покаяния (не того ли требовали?), говоря прямо, отошел в разряд анекдотов. Апостолов у отчаянного Козакова не нашлось. Но жить ему стало легче. Или: жить как раз стало труднее - просто упал камень с души. Не с коллективной души - с его собственной.

Во многом благодаря фильму Абуладзе понятие покаяния, как и понятие греха, надолго приобрели для нас исключительно политический оттенок. Это моральное извращение действует до сих пор: "хороший человек" и "дурной человек" определяются системой общественных взглядов. Верностью - хотя бы на словах - продвинутым идеалам. Тот же агитпроп, только теперь антисоветский.

Война с мертвецами

"Покаяние" не привело нас к храму. Скорее наоборот - заплутали, сгинули на периферийных тупиковых дорогах. Однако Тенгиз Абуладзе в этом не виноват. Виноваты сами зрители, которые, замирая от сладострастного некрофильского ужаса, проглядели в его картине главное. Поняли ее трагически неверно. До абсурда наоборот.

"Покаяние" трактует как раз о том, сколь опасно ворошить могилы и перетаскивать туда-сюда мертвецов. Война с мертвыми ударяет только по живым. Потревоженное прошлое отбирает у будущего лучших, молодых, праведных, горячих.

Вся сердцевина фильма - с ее избыточной витиеватой символикой - морок, пронесшийся перед глазами калбатони Кетеван. По хронометражу этот морок занимает два часа, а по сути секунды - между известием о смерти Варлама Аравидзе и хрестоматийным вопросом старушки - великой Верико Анджапаридзе - под окном. Как в прелюдии, так и в финале, руки Кети испачканы сладким кремом, а более ничем. Она не занимается трупами - она занимается тортами. Иначе не "Покаяние" стояло бы на афише, а "Месть".

Самое жуткое в этой макабрической, босховской сердцевине - мысль о неотвратимости мести. О неотвратимости ее для мстящего. Ты вынужден исполнить то, чему сам же противишься, что перпендикулярно твоей природе и гадко душе. Суд над Варламом может привести только к гибели его внука. Ни в чем не повинного, раздавленного чужой виной. Месть - это путь к приумножению горя.

Да и по-простому, по-человечески: внук, отрекающийся от деда, сын, выкидывающий на помойку тело отца, - есть здесь что-то павлико-морозовское. На то и даны нам родные люди, чтобы прощать и понимать вопреки всему...

Кстати, юного Торнике Аравидзе должен был играть актер Герман Кобахидзе. Но в 1983-м он оказался среди захватчиков, пытавшихся угнать из Тбилиси в Турцию самолет. Расстреляли всех, кроме новобрачной супруги Кобахидзе... "Покаяние" началось с крови. С крови и предшествовавшей ей глупости, как ни кощунственно звучит. Эта цепочка срабатывает в жизни без перебоев: недомыслие - трагедия.

Внук диктатора достался в итоге актеру Мерабу Нинидзе. Потом Мераб уехал в Австрию. А совсем недавно снялся в фильме Алексея Германа-младшего "Бумажный солдат". Тоже - о нашем прошлом.

Чужое горе

С историей надо обращаться бережно - словно с тортом из кремовых башенок с марципановыми крестами. Вот о чем фильм "Покаяние" - если пересматривать его спустя два с лишним десятилетия после премьеры. Справедливость - вещь относительная. Плачет на телеэкране отставной полковник: жить негде, жить не на что, страна отвернулась, отслужил и выброшен на свалку - не хуже трупа из "Покаяния"... Кто должен извиняться перед ним - власть нынешняя? Разумеется. А еще? Борис Ельцин - гарант развала армии? Михаил Горбачев - инициатор будущего развала? Брежнев? Сталин? Ленин? Николай II, который - одному Богу известно - покаялся ли в бездарном управлении империей?..

Обратной исторической перспективе положен единственный предел - полное отсутствие фактов. Пустыня, где даже мифу вырасти не из чего. До этого рубежа - ищи виноватых сколько влезет. История усеяна виноватыми, как лес грибами после теплого дождя...

Так что же: вместо войны - благостное замирение? Стертая память? Клавиша Escape? Львы возлягут рядом с агнцами, жертвы оправдают собственных палачей? Преступники уйдут безнаказанными - покой дороже?

В фильме Абуладзе есть сцена, абсолютно реалистическая. Будто на экране не "Покаяние", а "Холодное лето 53-го". Мама и девочка, Нино и Кети, в грязи, под дождем ищут имя Сандро Баратели на скользких бревнах. Так подавали иногда весточку сосланные без права переписки. Если, конечно, формулировка не означала расстрел...

"Покаяние" можно смотреть спокойно - разгадывая символы, вскрывая второе, третье, пятое дно. Аудитория "Покаяния" - эстеты и философы. Однако сцена с бревнами пробивает обшивку у любого философа. Все прочее - с "холодным носом", это - с покрасневшими глазами.

В чем смысл покаяния? В изменении жизни. В чем корень греха? В неумении сострадать чужой боли. А значит, главный свой фильм Абуладзе снимал не зря. Зачем нужно кино, если зритель не плачет?

Страна, способная плакать, спасется. Только бы это не потерять.

Елена Ямпольская

Известия
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе