Деревня эта давно уже стала неперспективной, вымирающей, проживают в ней сегодня один старик, две старухи да еще мой одноклассник Павел Глибин, инвалид второй группы. 

В мой приезд Павла дома не оказалось, и мы присели на лавочку с его мамой Ниной Васильевной, которой в этом году исполнилось восемьдесят пять, но она имеет светлый ум и чистую, незамутненную возрастом память. 

На мой вопрос, чем она занимается, хозяйка ответила, что только что достала из печки хлебы - шестьдесят лет их сама печет. 

Родилась Нина Васильевна в деревне Горилец Первомайского района в семье Сесиных - Василия Дмитриевича и Анны Николаевны. Были в семье еще две сестры и два брата, но оба брата - и Василий, и Алексей - погибли на фронте. Небогато жили: в избе одна кровать стояла, а то печка да полати, но ничего, восемь человек была семья, и все как-то размещались. В школу ходили с деревянными сумками. 

Вспоминая ту девическую жизнь, Нина Васильевна горько вздыхает: 

- Теперь-то что не жить, вдвоем с сыном двенадцать тысяч пенсии получаем, не то, что раньше: скотину держали, а вкусного не едали. Бывало, сварят по одному яичку, и то в Пасху, а остальное: и яйца, и сметану, и творог - несли в Пошехонье, чтобы продать да какую-нибудь тряпку купить. В ватных штанах ходили, подвяжемся веревочкой и идем, а когда руки замерзнут и захочется по нужде, веревочку ни в жизнь не развязать. Как-то моей товарке приспичило, так пришлось встречного просить: «Милой, развяжи веревочку...» 

А как война-то началась, куда нас только ни гоняли: мы и дороги строили, и ямы под пулеметные гнезда рыли. Как-то увидели, самолеты низко летят, гул-то от них какой страшный, мы испугались и побежали в кусты, а начальник наш, слышим, и кричит: «Не бойтесь, это наши самолеты!..» А мы уж напугались до беспамятства... 

А то скажут, что в Ярославле шпионов поймали, мы всего боялись... 

На дороге Ярославль - Кострома нас (только первомайцев) пять тысяч работало, давали на обед кильку да хлеб, жили в шалашах, камень да щебенку на тачках возили, а то и на носилках таскали. А потом как стали парней-то на войну забирать, то одного вызовут, то другого - вот уж слез-то было за каждым кустом... 

КАК СВЕКРА В ПЕЧКЕ ПАРИЛА 

Меня, естественно, интересовало, как Нина Васильевна в Надеево попала, все-таки от Горильца не ближний свет. А она смеется: 

- Так меня ведь сюда таракан привел. Гадали мы с девками, приговаривали: «Таракан-таракан, приведи меня к воротам, где суженого-ряженого дом». Он, паразит, и привел. Когда первый раз сюда пришла, так и обомлела: вот он дом-то из моего сна. Так и живу в этом доме всю жизнь, ему уж, наверное, сто лет. 

Здесь ее будущий муж жил с отцом, нужна была в дом хозяйка. Приехал за ней жених на тарантасе. Свадьба была веселая: самогонки нагнали, пирогов напекли, опять же студень сварили - вот тебе и закуска. Муж оказался добрым и мастеровым, как отец, кроме работ в колхозе мастерил для всей округи кадки, квасники, плел корзины, а она зимой на саночках развозила их заказчикам. Продавала недорого, поэтому большого богатства и не нажила, но никогда семья не бедствовала, всегда у нее в кошельке водилась копеечка. 

Имея один класс образования, Нина Васильевна ездила в Рыбинск на рынок торговать мясом. Научили ее конторские служащие на счетах считать, и, не владея совершенно устным счетом, она легко управлялась с покупателями. Вспоминая эти поездки, она то и дело смахивает слезу, которая пробивает пополам со смехом: 

- Спрячу, бывало, деньги-то в лифчик - и на вшивую горку (так в те времена барахолка называлась). Накуплю там у цыган тряпок оптом не по одному мешку, носить-то было нечего, а приду на квартиру к знакомым, вытряхну - и хоть плачь, порой в мешке-то одни виски окажутся, чистый обман, да уж обратно не попрешь. 

Всю жизнь она проработала в животноводстве, а по вечерам пряла и ткала, это было дело нехитрое, чуть ли не в каждой избе стояли зимой кросна. 

В деревне было девять домов, но не было ни одной бани. Все парились в печках. Нина Васильевна вспоминает, как однажды заболел ее свекор, надорвался на работе, она ему и предложила: 

- Полезем в печку, я тебя выпарю и пуп направлю. 

А он здоровый был, но все-таки залезли оба. Нина Васильевна его напарила березовым веником, а потом стала пуп направлять, да по незнанию и завернула комлем, он взмолился: «Нина, ты и пуп-то мне выдерешь...» Мастер был, телеги для всей округи делал, помер в 1954 году, у меня Панко еще маленький был... 

Так вот и жили - где с шутками, где со слезами. Родила Нина Васильевна Ивану Александровичу сына и дочку. Крестили их в Юркине, храм там был хороший, сына крестили в купели, только вот поп не расслышал имени младенца, решил, что это девочка. Когда всех мальчиков в алтарь понесли, ее Павлик вместе с девочками остался, а она и голоса подать не посмела. А дочку крестили уже в сторожке, закрылся храм, сейчас даже не хоронят в Юркине, все больше в Новинке. За неимением храма грехи свои и близких Нина Васильевна замаливает дома, зажигает свечу утром и вечером и молится как умеет. 

В магазин до недавнего времени ездила на лыжах, теперь вот ноги совсем отказывают. Хорошо, что живет рядом с ней сын, который и деревню всю обкосит, и воду от колодца к дому насосом качает, только вот вода-то последнее время стала плохая, совсем сгнил колодец, стали они у властей другой просить... 

ПИНОК ПОД ЗАД 

К сожалению, у нас в стране, когда встают лицом к лицу маленький человек со своей бедой и власть, пусть и небольшая, но с большим самомнением, то ничего хорошего из этого не выходит. Отворачивается власть от человека - да и все тут, будто противен он ей со своими мелкими заботами. И только когда маленький человек, доведенный до отчаяния, соберется с духом и закричит: «Караул!», да так громко закричит, что его на самом верху услышит большая власть, а услышав, даст маленькой власти пинок под зад, да так больно даст, что маленькая власть совершенно неожиданно повернется лицом к кричащему, и не просто повернется, а вдруг увидит воочию его беду... 

Так было и в случае с Глибиными. Долго обивал Павел Иванович пороги начальственных кабинетов местной власти, а выходил одно: глава Семеновской сельской администрации Колоскова Ирина Владимировна сообщила ему в устной форме, что ремонт колодца обойдется в 75 тысяч рублей, дороговато для казны, поэтому должны Глибины часть суммы заплатить сами. 

Только не было у ветерана труда и труженицы тыла Нины Васильевны таких денег, ведь она всю жизнь на ферме проработала, а не в администрации просидела. Тогда решили они обратиться к губернатору Ярославской области Вахрукову Сергею Алексеевичу. Ответ на эту жалобу пришел 14 августа 2008 года от главы Первомайского муниципального района Инны Ильиничны Голядкиной, где она сообщала, что перед администрацией Семеновского сельского поселения поставила задачу «до 29 августа 2008 года провести обследование колодца в деревне Надеево и составить план мероприятий по приведению его в порядок», а также сообщить письменно жителям деревни о намеченных мерах по обеспечению их чистой питьевой водой. 

Но, видно, для маленькой власти в данном случае большая власть оказалась не указ, потому что никакого сообщения Нина Васильевна не получила, да и план каких-либо мероприятий вряд ли составлялся, потому что прошел год, а воз, вернее, старый гнилой колодец, так и остался стоять на прежнем месте. 

Вот тогда и прозвучало: «Караул!» Павел Иванович написал письмо в Москву на Мясницкую улицу, дом 47, в аппарат уполномоченного по правам человека. 22 июля 2009 года заместитель начальника отдела защиты гражданских прав человека О. В. Малащицкая сообщила Глибиным, что их жалоба направлена в управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей по Ярославской области для рассмотрения и разрешения по существу. 

Тут-то и сработал тот самый пинок под зад - вскоре приехала проверка из санэпиднадзора и обнаружила, что «оголовок колодца не имеет крышки, по периметру оголовка колодца нет глиняного замка, стены ствола (шахты) поражены грибком, нет чугунных скоб, используемых для спуска в колодец». А самое главное - обнаружилось, что по санитарно-химическим показателям (по мутности, цветности, жесткости и содержанию железа) вода в колодце не соответствует никаким нормам. По результатам проверки «на главу Семеновского сельского поселения Колоскову Ирину Владимировну был составлен протокол об административном правонарушении по ст. 6.5 КоАП, выдано предписание: обеспечить жителей деревни Надеево доброкачественной питьевой водой в количестве, достаточном для удовлетворения физиологических и бытовых потребностей, немедленно». Так распорядилась начальник Даниловского отдела УФС Роспотребнадзора Ольга Александровна Колесник. Ну, со словом «немедленно», я думаю, госпожа Колесник пошутила, потому что такие дела делаются очень медленно, и подтверждением тому служит письмо, полученное от заместителя губернатора Ярославской области Андрея Васильевича Епанешникова, в котором он сообщил, что «администрацией Семеновского сельского поселения составлен график ремонта, в соответствии с которым в III квартале 2009 года планируется приступить (заметьте: еще только приступить! - Авт.) к заготовке лесоматериалов и изготовлению сруба. Все работы по ремонту колодца с учетом времени, необходимого по санитарным нормам для просушки сруба (5 - 6 месяцев), будут завершены во II квартале 2010 года». 

Представляете, сколько людей было оторвано от серьезных дел, сколько бумаги исписано зря только потому, что два года назад власть не захотела услышать маленького человека, власть, которую мы только для того и выбираем, чтобы она нас слушала и по возможности нам помогала. 

А теперь только остается пожелать здоровья Нине Васильевне, чтобы в 65-ю годовщину Великой Победы довелось ей испить чистой водицы из нового колодца, а уж я постараюсь это засвидетельствовать. 

Валентина ГУСЕВА

Золотое кольцо