Выше ноля

Глава аппарата Госдумы РФ Джахан Поллыева признается в своей колонке в вере в оттепель, которая служит связью времен, хоть и является не более чем аномалией. Но на такой аномалии и держится любая вера. В это, прочитав колонку, поверят и читатели «РП».

ВЕРА дана человеку от природы. Природы — в прямом смысле… Восход и закат, дождь и снег, весна и осень приходят независимо от того, хотим мы того или нет. Они нам записаны в «дано», а кем — каждый волен считать сам. В живой огонь, в тотем из дерева или камня, в бога-громовержца и даже в змея-искусителя люди верили без лишних доказательств. Однако и плодам рук своих тоже любили приписать великую силу природы. Да и сейчас (как всерьез, так и с иронией) подкрепляют с ее помощью свои прогнозы. Ну, например, так:

«“Русская весна” с ее страстями и метаниями вскоре сменится “русским летом”, а последующая за ней “русская осень” принесет нам благодатные культурные плоды». Вероятность такого прогноза для многих выглядит стопроцентной, не так ли?.. Почему бы и мне хоть раз не воспользоваться столь проверенным средством?

…оттепель сунули в морозилку,

и для нас, как для новояпонцев,

Курилами сделался Крым.

Е. Евтушенко. «Царь-мужик»

Весна незаметно превратилась в лето. Нежные ростки стали крепкими стеблями и налились желто-зеленым соком. Но к осени сок загустеет и станет рыже-коричневым, обещая перетечь в кору взрослого дерева. Коричневый цвет — единственный на фоне мертвенно-белой зимы… И если новая весна запоздает, жизнь в затяжных холодах может стать фатальной — ибо нормальной для большинства.

Предшествующее двадцатилетие международной политики (так и не избавив мир от «холодной войны») успело получить громкое название — «эра глобального потепления». Но сейчас наши отношения с Западом вошли в фазу резкого похолодания, а причиной вновь стали блоковая политика, разный взгляд на мир и уроки прошлого, на подъем национализма, будущее Европы и… судьбу Украины. Увы, это так. Как долго продлятся эти «холода» и сколько народов от них пострадает — не берется предсказывать никто. При этом мало кто верит в возможность новой глобальной катастрофы. Мол, как такое может быть, ведь гуманистические идеалы в Европе еще вчера казались такими прочными, а жизнь в «общем доме» — такой вероятной и близкой?..

У меня в руках только что вышедший сборник русской поэзии о Первой мировой войне. Аналогии поражают: «Был долгий мир. Народы были сыты / И лоснились: довольные собой, / Обилием и общим миролюбьем. / Лишь изредка, переглянувшись, все / Кидались на слабейшего и, разом / Его пожравши, пятились, рыча…» Это — Максимилиан Волошин. А вот цитата из Константина Бальмонта: «Мне странно подумать, что трезвые люди / Способны затеять войну. / Я весь — в созерцательном радостном чуде, / У ласковой мысли в плену». Ба, неужто и накануне 1914 года «старушка» Европа продолжала беспечно греться в лучах временного потепления? Неужто выдавала очередное «перемирие» за мир? Но и Россия ей была не чужда… Сдается мне, что и сто, и двадцать лет назад у нас с Европой была отнюдь не «весна», а лишь короткая «оттепель» — причем одна из многих за долгие века. Потому и отношение к нам было непоследовательным, а миролюбие — нестойким и капризным, как аномальное тепло. Ну скакнуло зимой выше ноля и тут же упало: при чем здесь весна? А сразу за этим следовал реванш — еще более жестокие холода, еще большее отчуждение…

В отличие от людей, природа не может ошибаться (а кто сомневается — смотри выше). Соглашаясь называться ее детьми, мы все время противимся ее законам, а на самом деле — покорно идем за ней. Нам только кажется, что живем вопреки заданному ею кругу. Ведь верим ей безусловно, как верим в осенний листопад, в непременный приход Нового года или предвесеннюю оттепель. Последняя — тоже закономерность природы, в том числе человеческой…

Причина столь безусловной веры проста: люди не могут долго находиться в холодах. Но чтобы выжить, им нужна надежда, и время от времени в их жизни должны происходить перемены, потворствующие естественному стремлению к комфорту и теплу. Похожее происходит и с целыми народами. Они не могут враждовать вечно и искренне надеются, что когда-нибудь войны исчезнут совсем. Однако борьба за место под солнцем (буквально — под ним!) началась еще в доисторические времена, с первых похолоданий на планете. И если академик В. Вернадский прав, то именно желание приблизиться к природным источникам тепла и света было одной из причин масштабных переселений народов (а как следствие — ранних завоевательных походов). В переводе на сегодняшнее время — это желание овладеть минеральными ресурсами… Ну как тут не вспомнить о связи войн XX века с научно-техническим прогрессом, с его возросшими потребностями в топливе и иных природных материалах? Как не перелистать уже недавнюю хронику событий на Ближнем Востоке? Или даже «цветных» революций, внезапно начавшихся в двухтысячных на богатом запасами постсоветском пространстве? А сегодняшние события на Украине — не новая ли это попытка в него войти? Тем более на фоне затянувшегося экономического кризиса…

Похолодания и оттепели случались не только в международной политике, но и внутри государств. И в нашей стране сменяли друг друга не раз. Последняя «оттепель» эпохи царизма случилась 150 лет назад, при Александре Втором. Отмена крепостного права, судебная, земская и другие реформы не только помогли сократить огромную дистанцию с уже капиталистическим Западом — они дали людям глоток свежего воздуха,

Как ни странно, нечто похожее произошло и в середине 50-х (язык противится добавлять «прошлого века»). Но хрущевская «оттепель» — не столько реформа, сколько очередная советская «модернизация». Как и множество других, она увязла в лозунгах, но помогла естественному выходу чувств и переживаний целого народа. Выходу из долгой сталинской «зимы». Оттепель успела сделать свое главное дело: разморозить эмоции и раскрепостить язык; пролиться потоками талой воды, где была и грязная пена, и чистая капель. Но успела-таки напитать всем этим родную почву и даже увидеть ростки будущей жизни.

Образ ее был неясен, и победил стиль. Стиляги теснили ретроградов, копировали враждебный Запад и возмущали умы предшествующего поколения. Но оставили следующему свой первый опыт безнаказанности, опыт подражания, опыт квазиперемен… Вы не замечали, что стиль жизни и сегодня многим заменяет ее саму и что мы до сих пор предпочитаем стиль содержанию, а модернизации — реформам? Неужто опять проходим только «оттепель»? Нет, нет! Не может этого быть! Во-первых, мы положили на нее свою жизнь! Во-вторых, проходим ее дольше наших отцов-шестидесятников. А в-третьих, у нас есть свои и более крупные завоевания…

Так, разумеется, думают не все. И считают, что этот (уже который за двадцать лет!) «переходный период» когда-нибудь закончится — а будет ли за ним лето? Сейчас только ленивый не предрекает новую «зиму», забыв и законы природы, и классику психологии. Но когда все кричат «ждем кризис», он действительно приходит. А что случается, если посреди весны все надевают шубы?..

Кто-то сказал, что в самой «метеорологии» оттепели заложена неизбежность ее гибели. Мол, недолго покапризничает и уйдет. Однако, описывая те времена, Е. Евтушенко свидетельствует: «Оттепель потом много раз то размораживали, иногда на очень короткое время, то снова швыряли в морозилку, как было и при самом Хрущеве, и после него. Вспомните сооружение Берлинской стены в 1961-м, знаменитую фотографию гэдээровского солдата, который, сбрасывая с плеча ненавистный ему автомат, перепрыгивает в последний момент через натягиваемую колючую проволоку. А ведь это было в тот же год, когда Гагарин прорвался в космос и весь мир аплодировал ему! Мы сами разрушали восхищение нами…»

Что это, как не признак межсезонья? Шарахания из стороны в сторону, «бросание в морозилку» того, что уже оттаяло, и снова — выход в тепло. То есть, как бы короток ни был переходный период, просто забыть, проигнорировать его нельзя. И в конечном счете именно он приносит новое качество, отбирая в борьбе «сезонных» стихий самых живучих и плодовитых. Надеяться хотя бы на такой результат (а может, и гораздо больший) нам, нынешним, позволяет даже опыт хрущевской «оттепели». Она свое новое качество все-таки «зафиксировала». Дожившие до нее советские полководцы и конструкторы отнюдь не канули в Лету и именно в 50-е вышли из тени на свет (кто из долгого забвения, а кто и прямо из лагерей). Но это они, обученные еще в императорских лицеях, были полны идей, добивались своего и создали принципиально новую технику, до сих пор находящуюся на вооружении. Это они сделали из космонавтов новых «небожителей». А их современники (да и просто друзья), гонимые за принадлежность к «дворянской культуре», успели издать запретное, в одночасье став идолами для молодых «поэтов-эстрадников», для нового, эстетствующего, кино и первого советского телевидения. Физики-лирики заполонили тогда экран, бардовские песни потеснили классику, а обретшие человеческие лица фильмы про войну стали брать главные призы на буржуазных фестивалях.

Выходит, «оттепель» послужила не только выходу талантов, но и «связи времен»? Ну и что, скажете вы, любой переход несет в себе сразу два состояния — новое и старое! Разумеется. Однако главная интрига здесь в другом: какое из качеств победит? Если опять старое — к таким переменам не были готовы ни сами модернизаторы, ни все общество. Но если новое успело стать хотя бы малой частью общественной культуры, если заявило о себе — настоящие реформы уже неизбежны. Их отложенный характер ничего не значит, ибо общественная «температура» успела подняться выше ноля, и изменения начались.

Да, половинчатость реформ — характерный признак любой «оттепели». И, вопреки расхожей версии, Хрущев поплатился отставкой вовсе не за излишний либерализм. Он сам — фигура переходная, поэтому стал жертвой собственной непоследовательности. И это не он принес стране «оттепель», а, наоборот, был «выдвинут» ею из-за слишком долгого ожидания перемен. Похожее позже случилось и с Горбачевым, чья «гласность» лишь невольно дала толчок невиданному доселе разбору политических ошибок.

Правда, есть между этими двумя фигурами и серьезное различие. В далеком 45-м люди, вернувшиеся с войны героями, сразу погрузились в то же, откуда уходили. Но, принеся на своих плечах свободу всему миру, они желали получить хоть один ее глоток у себя на Родине. Хотя бы видимость свободы… И, надо сказать, получили ровно это — не больше и не меньше. Искусство «оттепели» дало им такую иллюзию и заменило реальность, хотя понимали это только они, но не их дети.

Зато последние ясно увидели другое. Обучаясь на «подправленных» учебниках, они замечали в них и остающиеся недомолвки, и явные противоречия. Но белые пятна истории для них по умолчанию становились черными, заставляя думать. Сравнивать слова и реальность не мешали ни пресловутый марксистско-ленинский метод, ни околопартийная «барабанная дробь». Значит, «оттепель» успела оставить свои пометки на полях. Значит, конфликт между открывшимся богатством национальной культуры и примитивно подаваемой идеологией бил в глаз…

Революционеры начала 90-х — это дети людей из «оттепели». Никаких других потеплений за сорок лет не было. Какие бы кризисы советской экономики, какие бы внутрипартийные распри ни ускорили крах той системы — это был выход энергии образованного поколения. Хорошо образованного. Ему не нужно было бояться репрессированных родственников, прятать свой интеллект от педагогов и искать большинство из прижизненных классиков в «самиздате». Многие из этих классиков были еще живы и продолжали работать в стране. Пусть печатали не все и не всех, сам уровень выходцев из той «эстетской» культуры, само их происхождение, блестящее образование и либертианские повадки (не говоря уже о масштабе личности) сильно подняли планку культуры советской. А «по пути» привили новому поколению не только художественный вкус, но и привычку думать…

Мы, сегодняшние, тоже родом из той «оттепели». И те, кто родился в памятное «оттаявшее» десятилетие, и даже наши дети. Они выросли в 90-е, чем-то похожие на 60-е. Однако их собственные, пока еще малые, детки должны бы уже получить в наследство настоящую новую весну — вряд ли они заслужили новое глобальное «похолодание». И вряд ли наши внутренние — вновь стилевые — нововведения заменят им современную (во всех смыслах) жизнь… Конечно, свою дорогу они выберут сами, и сами же проложат коммуникации для общения с такими, как они. Но мы вправе предложить им воспользоваться нашим опытом — если угодно, традиционной культурой в ее широком смысле. Вопрос лишь в том, смогут ли они ею воспользоваться и захотят ли?

То, что сейчас происходит на международной арене, зримо свидетельствует: глобальной культуры (как собственно культуры) никогда не будет, а способы коммуникации не заменят реальных коммуникаций между людьми. Новые технологии лучше приспособлены разобщать, а не соединять народы. Ложь и контрпропаганда все больше становятся их характерной чертой. Однако для поиска утерянного взаимопонимания ни информационный шум, ни сетевой треп непригодны. Приращения знания там вовсе нет, «защиты от дурака» тоже, но «воюют» в Сети как раз такие. И чем сильнее их противостояние — тем агрессивней речь и примитивней аргументы. Тем страшнее последствия…

Видимо, это мы забыли рассказать, что истину надо искать не в бессмысленном споре, а там, где она только и может находиться, — в культуре. Теперь для поиска общего языка и восстановления нормальных человеческих коммуникаций вновь потребуются годы, если не десятилетия. Ведь здесь нужны глубина знаний и этика общения. Нужны настоящие ценности, а не подделки. Не виртуальные, а реальные «смыслы». А значит, новому поколению их тоже придется искать. И, как нашему когда-то, — опять в «прохладные» времена.


Переживаете за них? Я тоже… Но ведь вы уже знаете, что вера в перемены дана человеку от природы! Что записана ему в «дано», как восход и закат, как встреча Нового года и проводы лета, как осенние заморозки и несезонный скачок тепла. Пусть оттепель — всего лишь аномалия, но рано или поздно за ней наступает нормальная весна. Поэтому, что бы ни происходило сейчас за окном — в это просто нужно верить…

Джахан Поллыева

Русский пионер

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе