Никто, кроме нас

Эта книга – беспристрастный документ нашего времени. Она повествует о событиях недавних дней, связанных со специальной военной операцией. Андрей Лисьев написал книгу, которую я давно ждал. История, как и литература, нуждается в правде, как путник в пустыне – в глотке ключевой воды. В повести «Не прощаемся» мы с первых страниц погружаемся в гущу событий в зоне СВО. Мне, как человеку, неоднократно там бывавшему, сразу же вспоминается собственный опыт. Конечно, у каждой поездки туда своя история, но в главном ощущения совпадают. Люди! Как бы наши враги ни муссировали тему, что нас там не ждали, это опровергается первым же встреченным там человеком. Автор тонко подмечает этот момент. Здесь важен не пафос, важна деталь. Конкретика. И в эту деталь сразу же веришь, и из-за её очевидной правдивости, и из-за художественной убедительности.


«Мужчины расслабляются.

– Русские пришли – воровство прекратилось, – говорит молодой. – Раньше страх как было. Тащили все! А сейчас вот не запираемся.

– Мы вам пятую чашку налили, – старик возвращает термос. – Бесплатно».

С первых страниц мы привыкаем к главному герою с позывным Проза. По сюжету понятно, что он приехал собирать материал о военной операции и привёз гуманитарку. Для позиционирования этого персонажа важно его собственное определение своего поколения как мало сделавшего для Родины и теперь пытающегося использовать свой, возможно, последний шанс. Именно поэтому Проза есть. Его глазами мы видим бойцов: за каждым – история, совершенно правдивая, без пропагандистского глянца, без натужного суперменства. Не случайно автор в начале повести подчёркивает, что повествование основано на реальных событиях. Реальность брызжет из каждой строки. Лисьев сперва даёт расшифровку всех сокращений. Это слова, ворвавшиеся в наш обиход после февраля 2022-го, ворвавшиеся активно и во многом изменившие лексический строй языка. В описании солдатского и офицерского быта Лисьев умело сочетает творческую зоркость с художественным осмыслением реальности. Он подбирает тот язык, что необходим для наилучшего эффекта. Я бы даже рискнул предположить, что, окажись в зоне СВО Василий Шукшин, он бы использовал похожую творческую методологию:

«Военные инженеры вместо броника носят спасательный жилет и выглядят аккуратнее десантников.

Гражданский «каблучок» в двух машинах впереди распахивает заднюю дверь, там импровизированный ларёк. Гражданские и паромщики покупают хлеб. Многие начинают есть тут же, отламывают куски от лепёшек. Двигатели автомобилей выключены, народ толпится рядом, жарко. Хорошо ещё, что от Днепра веет хоть какой-то прохладой».

Лисьев не убегает от подробностей, и подчас довольно жёстких. Он не стесняется передавать разговоры с бойцами во всей прямоте высказывания. Порой несколько наивные, но за ними – вся человеческая правда. Горькое осознание, что на войне гибнут лучшие с нашей стороны; недоумение от того, что не всем бойцам разъяснили идеологическую задачу, описание сложностей, подчас нелепых сложностей при ведении боевых действий в первые дни операции; боль от того, что война приносит бездну страданий безвинным, и многое другое, сказанное без обиняков, – всё это делает повесть пронзительной силы документом эпохи, честным и беспристрастным. Использование ВДВ в несвойственных обстоятельствах – одна из важных, хоть и не широко дискутируемых тем. Лисьев не боится писать об этом:

«Начальник штаба уходит, возвращается, встаёт у него за спиной.

– Использование ВДВ для несвойственных задач, которых даже нет в уставе. И всё равно! Приходится исполнять! Никто, кроме нас».

Какого-то специального сюжета в книге нет. Автор ничего не выдумывает. Но напряжение на правом берегу Днепра нарастает, а действие происходит именно там. Лисьев очень умело это передаёт: в словах бойцов, в жестах и действиях командиров, в правдивейшем ощущении того, что самые драматичные события не сопровождаются чем-то внешне драматичным. Они происходят на глазах автора, и их участники – простые люди, не супергерои, но героизм и доблесть их в том, что они уверены: правда за ними. Мы страница за страницей приближаемся к мысли, что читаем ту книгу, написание которой происходит буквально на наших глазах. Сколько же великолепных людей оживает перед нами. Как близки их судьбы к разлому эпох, и как трогательны их самые бытовые заботы. Здесь Лисьев совмещает мастерство журналиста с повадкой мастера прозы. Язык его прост, но не снижен до условно репортёрского. Он создаёт нужные для художественного текста объёмы, но не перебирает с излишними стилистическими замедлениями, где красота слога важнее мейнстрима.

Херсон – та рана русского сердца, что до сих пор саднит. Много отчаяния испытываю я лично, думая об этом городе. Но, признаюсь, после прочтения этой повести уверенность в оптимистичном финале «херсонской эпопеи», несмотря на весь без прикрас описанный драматизм отхода русской армии с правого берега Днепра осенью 2022 года, снова поселилась во мне и пересилила отчаяние. Будем так же крепки в вере, как герои этой книги:

«Товарищ полковник, – неуверенно начинает Кречет, – можно вопрос?

– Валяй! – Аляску наконец отпустило напряжение.

– В чём смысл? Почему уходим? Столько народу положили. И своих, и чужих! Неужели зря?

– Не зря! – Аляска трёт лицо ладонями, стирая сон. – Подготовка к генеральному сражению. Всё, что мы здесь делали все эти месяцы, – это подготовка к генеральному сражению. Наша задача обескровить «немцев»… перемолоть самых подготовленных, самых фанатичных. Сжечь технику! Чтобы, когда мы попрём, нас некому было остановить! И мы эту работу делаем хорошо! И дальше будем делать… Хорошо! А сюда, даст Бог, вернёмся.

Командир полка, незаметно от Кречета сглатывает ком в горле и говорит, обращаясь к столбу чёрной пыли в зеркале заднего вида «Рыси»:

– Мы не прощаемся! Не прощаемся, Херсон! Не прощаемся, правый берег!»

Поделиться