Ухаживая за Вишневской, Ростропович преподнес ей вазу с ландышами и солеными огурцами
29 марта 2022 ● "КП-Ярославль"
Исполняется 95 лет со дня рождения великого виолончелиста.
Оперная певица Галина Павловна Вишневская и виолончелист.
Фото: Александр Коньков/ТАСС
Мстислав Леопольдович Ростропович был очень легким, живым и эмоциональным человеком. О нем сохранилось огромное количество басен и анекдотов. Очень часто они кажутся невероятными. Но, как только ты решаешь, что перед тобой очевидный миф (вроде тех, какие сотнями крутятся вокруг Раневской), оказывается, что есть свидетели, подтверждающие: это не выдумка.
В день рождения великого музыканта мы решили вспомнить именно такие истории.
ЛЕГЕНДА О ХИТРОУМНЫХ АЛКОГОЛИКАХ
Один анекдот о Ростроповиче привел Юрий Башмет. Уточнив, что он «похожа на легенду и передается из поколения в поколение консерваторцев и вообще музыкантов. (…) Она про двух студентов, которые всегда появлялись на лекциях в нетрезвом состоянии. Это заметили. (…) В конце концов один студент был отправлен их выследить, где же и как они напиваются, поймать их на месте преступления. (…) Однажды он приехал за час до начала лекций и подстерегал их во дворе консерватории. Те двое появились с разных сторон улицы Герцена, поздоровались, вошли в консерваторию, постояли немножко и зашли в туалет. "Наблюдатель" застукал их: они вводили себе водку через клизму – запаха не было, алкоголь мгновенно всасывался, и они пьянели.
В результате члены Большого совета профессоров Московской консерватории несколько часов осуждали это безобразие, говорили о том, что их нужно исключить из комсомола, из консерватории… Ростропович был тогда одним из самых молодых профессоров. Где-то в конце заседания он вдруг попросил слова. Вышел на кафедру и сказал:
– Это, конечно, безобразие. Полное безобразие. В этих святых стенах такое происходит! Позор! Позор! Их надо выгнать из комсомола, из консерватории. Безобразие! Вот только одного не могу понять – как же они пили на брудершафт?
Заседание было смято».
Мстислав Ростропович
Фото: GLOBAL LOOK PRESS
«ПРОСТИТЕ, МНЕ ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ ПОЦЕЛОВАТЬ ВАШИ НОГИ»
История любви Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской началась в Чехословакии, на фестивале «Пражская весна», где выступало много советских артистов. До того виолончелист и певица общались всего один раз. А в Праге Ростропович начал ухаживать за Вишневской всерьез. Конечно, это было довольно необычно: например, он зашел к ней в комнату, начал играть на рояле, потом вскочил и встал перед ней на колени: «Простите, я еще в Москве при нашей первой встрече заметил, что у вас очень красивые ноги, и мне хотелось их поцеловать!»
Они гуляли по городу, и Вишневская вспоминала: «никогда и ни с кем мне не было так легко и просто». Возвращаясь в гостиницу, Вишневская заметила в одной витрине соленые огурцы, сказала, что любит их и пожалела, что магазин закрыт. За ужином в отеле Ростропович рассказывал ей анекдоты, а после вскочил и куда-то умчался. Вишневская отправилась в свой номер, открыла шкаф, чтобы переодеться… «В страхе отскакиваю прочь: в шкафу, как белое привидение, стоит огромная хрустальная ваза, а в ней ландыши и соленые огурцы! Ну, когда же он успел?!»
Через четыре дня они уже решили пожениться. (Потом Ростропович говорил, что «очень жалеет, что потерял эти четыре дня»).Правда, Вишневская была замужем за Марком Рубиным, директором Ленинградского областного театра оперетты. Но о супруге своем потом говорила: «Я, в общем-то, была счастлива, до тех пор, пока не поняла, что отношусь к нему не как к мужу, к мужчине, а как к любящему отцу. А тогда супружеские отношения становятся противоестественными».
И все же для Рубина сообщение о том, что жена уходит к другому, было страшным ударом. Однако Вишневская уже ничего не могла с собой поделать. Попросила мужа сходить в магазин за клубникой, а сама написала письмо с просьбой простить ее, наскоро побросала в чемодан халат и платья, выбежала из квартиры, села в такси (хотя идти пешком было всего несколько минут) и вскоре была у Ростроповича дома. Ее встретили мать и сестра нового мужа. Новость о том, что Слава нашел жену, заставила их просто ошалеть…
Да и Вишневская вспоминала: «Я настолько была потрясена поворотом своей судьбы, что в течение недели боялась выходить из дому. Несмотря на то что мы были очень счастливы, чувство вины долго не покидало меня…
Слава в новой для него роли мужа был ужасно забавен. В первое же утро он явился к завтраку в безукоризненном пиджаке и при галстуке, когда я уже сидела за столом в халате. «Ты куда это в такую рань собрался?» - «Никуда, завтракать с тобой…» - «А что же ты так разоделся?» - «Сергей Сергеевич Прокофьев никогда не позволял себе появляться за столом в халате, и я теперь тоже всегда буду одет с утра». (…) К концу завтрака попросил разрешения снять пиджак — жарко. На другой день — нельзя ли выйти к столу без галстука? А на третий уже сидел за столом в трусах и был безмерно счастлив».
Мстислав Ростропович и Галина Вишневская, март 1998 года
Фото: GLOBAL LOOK PRESS
«МЫ НЕ МОЖЕМ НАЗВАТЬ ДОЧЬ ЕКАТЕРИНОЙ!»
Когда Вишневская была беременна их первым ребенком, Ростропович находился на гастролях в Лондоне. Но звонил жене каждый день: «Не смей рожать без меня!.. Подожди, осталось всего несколько дней, и я прилечу!» Она возражала: это от меня не зависит! Ростропович восклицал: «А ты лежи и не двигайся. Моя мать меня десять месяцев вынашивала — возможно, оттого я такой умный и талантливый. Поняла? И не смей читать страшные книги… Читай сонеты Шекспира!.. Слышишь меня? И смотри только на все красивое!»
И Вишневская дождалась. Ростропович приехал из Лондона и осыпал ее подарками: «фантастические шелка, шали, духи и еще какие-то невероятно красивые вещи, которые я не успевала и рассмотреть, и, наконец, вывалилась оттуда роскошная шуба и упала мне на колени». А на следующее утро Вишневскую отвезли в роддом. Галина Павловна хотела назвать дочь Екатериной, но получила от мужа жалобную записку: «Умоляю тебя не делать этого. Мы не можем назвать ее Екатериной по серьезным техническим причинам — ведь я буквы «р» не выговариваю, и она еще будет меня дразнить. Давай назовем ее Ольгой!»
Ольга Ростропович
Фото: Анатолий ЖДАНОВ
НАПОЛЕОН В ВИННОМ МАГАЗИНЕ
Ольга Ростропович вспоминала в интервью, что ее отец славился своей открытостью: готов был пригласить в гости незнакомого человека с улицы. Однажды семья встречала Новый год в Петербурге, Ростропович пришел одетым «примерно как наполеоновский офицер — в зеленом мундире с эполетами, в шляпе-треуголке, со шпагой… Это форма почетного члена французской Академии искусств, в которую папу избрали незадолго до этого». Прямо в этом наряде он отправился в винный магазин за шампанским.
И какой-то мужчина в очереди сказал ему: «Ты - Ростропович? Тогда пойдем со мной!» Оказалось, он работает таксистом, за несколько лет до этого подвозил Вишневскую, рассказал об этом жене, а жена не поверила - заявила, что Вишневская живет за границей. «И вот ты представляешь, что будет, если я сейчас скажу жене, что стоял в очереди с самим Ростроповичем, да еще в мундире Наполеона? Из дома выгонит! Поехали со мной, тут рядом, покажешься моей жене».
И Ростропович поехал к нему в коммуналку! Жена таксиста упала в обморок, увидев легендарного музыканта на пороге. Ее привели в чувство, и Ростропович немедленно пригласил обоих к себе - отмечать новый год со своими родными…
Советский виолончелист Ростропович на Эдинбургском фестивале в 1964 году.
Фото: GLOBAL LOOK PRESS
ДУЭТ ВИОЛОНЧЕЛИ И АККОРДЕОНА
Эту байку рассказал режиссер и актер Борис Львович. Как известно, у Ростроповича была медаль «За освоение целинных земель», и получил он ее не зря: в свое время в качестве солиста Московской филармонии ездил на целину, выступал перед теми, кто ее поднимал. Но однажды на полевом стане не оказалось фортепьяно. Ростропович изумился: «А как же я буду играть без аккомпанемента?» Но с ним был композитор Ян Френкель, который его успокоил: «Не волнуйся, Славочка, я хороший аккордеонист, я тебе саккомпанирую – никто и не заметит!» Они начали выступать. Через какое-то время в конце зала встал здоровенный целинник и направился к музыкантам. Дошел и басом сказал Ростроповичу: «Браток, не гунди – дай баян послушать!..»
ПОЖИЛАЯ БАЛЕРИНА В ПУАНТАХ 43-ГО РАЗМЕРА
В 1990 году в Сан-Франциско отмечали 70-летие великого скрипача Айзека Стерна, с которым Ростропович дружил. Он согласился участвовать, но с условием, чтобы об этом никто, кроме организаторов, не знал. Но даже организаторы были не в курсе, какой сюрприз подготовил Ростропович. Он заказал себе балетные пуанты 43-го размера, загримировался втайне ото всех, договорился с виолончелистом, чтобы тот в определенный момент делал вид, что ему плохо, схватился за живот и ушел со сцены…
Начали играть «Умирающего лебедя» Сен-Санса. Знаменитый актер Грегори Пек читал сопроводительный текст. И тут Ростропович выплыл на сцену, подражая Плисецкой, в балетном костюме, пачке и диадеме. (Он предварительно зашел в дамскую комнату в этом образе, чтобы проверить, насколько убедительно выглядит в образе пожилой балерины - никто из женщин его не узнал). И начал играть «Умирающего лебедя».
Потом Ростропович вспоминал: «Должен сказать, я редко имел такую овацию, какую получил в тот вечер. Но Айзек на меня обиделся. Почему? [Его жена] Вера Стерн мне сказала, что он так хохотал, что… обмочился. Это, во-первых. А во-вторых, на следующий день в «Нью-Йорк Таймс» и других газетах не было портретов Айзека, а были только мои фотографии. Словом, получилось так, что я у него нечаянно отнял популярность. Конечно, ему было обидно: 70 лет исполнилось ему, и не его портрет повсюду, а мой — в образе «Умирающего лебедя»…»
Фото: Александр Коньков/ТАСС
Мстислав Леопольдович Ростропович был очень легким, живым и эмоциональным человеком. О нем сохранилось огромное количество басен и анекдотов. Очень часто они кажутся невероятными. Но, как только ты решаешь, что перед тобой очевидный миф (вроде тех, какие сотнями крутятся вокруг Раневской), оказывается, что есть свидетели, подтверждающие: это не выдумка.
В день рождения великого музыканта мы решили вспомнить именно такие истории.
ЛЕГЕНДА О ХИТРОУМНЫХ АЛКОГОЛИКАХ
Один анекдот о Ростроповиче привел Юрий Башмет. Уточнив, что он «похожа на легенду и передается из поколения в поколение консерваторцев и вообще музыкантов. (…) Она про двух студентов, которые всегда появлялись на лекциях в нетрезвом состоянии. Это заметили. (…) В конце концов один студент был отправлен их выследить, где же и как они напиваются, поймать их на месте преступления. (…) Однажды он приехал за час до начала лекций и подстерегал их во дворе консерватории. Те двое появились с разных сторон улицы Герцена, поздоровались, вошли в консерваторию, постояли немножко и зашли в туалет. "Наблюдатель" застукал их: они вводили себе водку через клизму – запаха не было, алкоголь мгновенно всасывался, и они пьянели.
В результате члены Большого совета профессоров Московской консерватории несколько часов осуждали это безобразие, говорили о том, что их нужно исключить из комсомола, из консерватории… Ростропович был тогда одним из самых молодых профессоров. Где-то в конце заседания он вдруг попросил слова. Вышел на кафедру и сказал:
– Это, конечно, безобразие. Полное безобразие. В этих святых стенах такое происходит! Позор! Позор! Их надо выгнать из комсомола, из консерватории. Безобразие! Вот только одного не могу понять – как же они пили на брудершафт?
Заседание было смято».
Мстислав Ростропович
Фото: GLOBAL LOOK PRESS
«ПРОСТИТЕ, МНЕ ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ ПОЦЕЛОВАТЬ ВАШИ НОГИ»
История любви Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской началась в Чехословакии, на фестивале «Пражская весна», где выступало много советских артистов. До того виолончелист и певица общались всего один раз. А в Праге Ростропович начал ухаживать за Вишневской всерьез. Конечно, это было довольно необычно: например, он зашел к ней в комнату, начал играть на рояле, потом вскочил и встал перед ней на колени: «Простите, я еще в Москве при нашей первой встрече заметил, что у вас очень красивые ноги, и мне хотелось их поцеловать!»
Они гуляли по городу, и Вишневская вспоминала: «никогда и ни с кем мне не было так легко и просто». Возвращаясь в гостиницу, Вишневская заметила в одной витрине соленые огурцы, сказала, что любит их и пожалела, что магазин закрыт. За ужином в отеле Ростропович рассказывал ей анекдоты, а после вскочил и куда-то умчался. Вишневская отправилась в свой номер, открыла шкаф, чтобы переодеться… «В страхе отскакиваю прочь: в шкафу, как белое привидение, стоит огромная хрустальная ваза, а в ней ландыши и соленые огурцы! Ну, когда же он успел?!»
Через четыре дня они уже решили пожениться. (Потом Ростропович говорил, что «очень жалеет, что потерял эти четыре дня»).Правда, Вишневская была замужем за Марком Рубиным, директором Ленинградского областного театра оперетты. Но о супруге своем потом говорила: «Я, в общем-то, была счастлива, до тех пор, пока не поняла, что отношусь к нему не как к мужу, к мужчине, а как к любящему отцу. А тогда супружеские отношения становятся противоестественными».
И все же для Рубина сообщение о том, что жена уходит к другому, было страшным ударом. Однако Вишневская уже ничего не могла с собой поделать. Попросила мужа сходить в магазин за клубникой, а сама написала письмо с просьбой простить ее, наскоро побросала в чемодан халат и платья, выбежала из квартиры, села в такси (хотя идти пешком было всего несколько минут) и вскоре была у Ростроповича дома. Ее встретили мать и сестра нового мужа. Новость о том, что Слава нашел жену, заставила их просто ошалеть…
Да и Вишневская вспоминала: «Я настолько была потрясена поворотом своей судьбы, что в течение недели боялась выходить из дому. Несмотря на то что мы были очень счастливы, чувство вины долго не покидало меня…
Слава в новой для него роли мужа был ужасно забавен. В первое же утро он явился к завтраку в безукоризненном пиджаке и при галстуке, когда я уже сидела за столом в халате. «Ты куда это в такую рань собрался?» - «Никуда, завтракать с тобой…» - «А что же ты так разоделся?» - «Сергей Сергеевич Прокофьев никогда не позволял себе появляться за столом в халате, и я теперь тоже всегда буду одет с утра». (…) К концу завтрака попросил разрешения снять пиджак — жарко. На другой день — нельзя ли выйти к столу без галстука? А на третий уже сидел за столом в трусах и был безмерно счастлив».
Мстислав Ростропович и Галина Вишневская, март 1998 года
Фото: GLOBAL LOOK PRESS
«МЫ НЕ МОЖЕМ НАЗВАТЬ ДОЧЬ ЕКАТЕРИНОЙ!»
Когда Вишневская была беременна их первым ребенком, Ростропович находился на гастролях в Лондоне. Но звонил жене каждый день: «Не смей рожать без меня!.. Подожди, осталось всего несколько дней, и я прилечу!» Она возражала: это от меня не зависит! Ростропович восклицал: «А ты лежи и не двигайся. Моя мать меня десять месяцев вынашивала — возможно, оттого я такой умный и талантливый. Поняла? И не смей читать страшные книги… Читай сонеты Шекспира!.. Слышишь меня? И смотри только на все красивое!»
И Вишневская дождалась. Ростропович приехал из Лондона и осыпал ее подарками: «фантастические шелка, шали, духи и еще какие-то невероятно красивые вещи, которые я не успевала и рассмотреть, и, наконец, вывалилась оттуда роскошная шуба и упала мне на колени». А на следующее утро Вишневскую отвезли в роддом. Галина Павловна хотела назвать дочь Екатериной, но получила от мужа жалобную записку: «Умоляю тебя не делать этого. Мы не можем назвать ее Екатериной по серьезным техническим причинам — ведь я буквы «р» не выговариваю, и она еще будет меня дразнить. Давай назовем ее Ольгой!»
Ольга Ростропович
Фото: Анатолий ЖДАНОВ
НАПОЛЕОН В ВИННОМ МАГАЗИНЕ
Ольга Ростропович вспоминала в интервью, что ее отец славился своей открытостью: готов был пригласить в гости незнакомого человека с улицы. Однажды семья встречала Новый год в Петербурге, Ростропович пришел одетым «примерно как наполеоновский офицер — в зеленом мундире с эполетами, в шляпе-треуголке, со шпагой… Это форма почетного члена французской Академии искусств, в которую папу избрали незадолго до этого». Прямо в этом наряде он отправился в винный магазин за шампанским.
И какой-то мужчина в очереди сказал ему: «Ты - Ростропович? Тогда пойдем со мной!» Оказалось, он работает таксистом, за несколько лет до этого подвозил Вишневскую, рассказал об этом жене, а жена не поверила - заявила, что Вишневская живет за границей. «И вот ты представляешь, что будет, если я сейчас скажу жене, что стоял в очереди с самим Ростроповичем, да еще в мундире Наполеона? Из дома выгонит! Поехали со мной, тут рядом, покажешься моей жене».
И Ростропович поехал к нему в коммуналку! Жена таксиста упала в обморок, увидев легендарного музыканта на пороге. Ее привели в чувство, и Ростропович немедленно пригласил обоих к себе - отмечать новый год со своими родными…
Советский виолончелист Ростропович на Эдинбургском фестивале в 1964 году.
Фото: GLOBAL LOOK PRESS
ДУЭТ ВИОЛОНЧЕЛИ И АККОРДЕОНА
Эту байку рассказал режиссер и актер Борис Львович. Как известно, у Ростроповича была медаль «За освоение целинных земель», и получил он ее не зря: в свое время в качестве солиста Московской филармонии ездил на целину, выступал перед теми, кто ее поднимал. Но однажды на полевом стане не оказалось фортепьяно. Ростропович изумился: «А как же я буду играть без аккомпанемента?» Но с ним был композитор Ян Френкель, который его успокоил: «Не волнуйся, Славочка, я хороший аккордеонист, я тебе саккомпанирую – никто и не заметит!» Они начали выступать. Через какое-то время в конце зала встал здоровенный целинник и направился к музыкантам. Дошел и басом сказал Ростроповичу: «Браток, не гунди – дай баян послушать!..»
ПОЖИЛАЯ БАЛЕРИНА В ПУАНТАХ 43-ГО РАЗМЕРА
В 1990 году в Сан-Франциско отмечали 70-летие великого скрипача Айзека Стерна, с которым Ростропович дружил. Он согласился участвовать, но с условием, чтобы об этом никто, кроме организаторов, не знал. Но даже организаторы были не в курсе, какой сюрприз подготовил Ростропович. Он заказал себе балетные пуанты 43-го размера, загримировался втайне ото всех, договорился с виолончелистом, чтобы тот в определенный момент делал вид, что ему плохо, схватился за живот и ушел со сцены…
Начали играть «Умирающего лебедя» Сен-Санса. Знаменитый актер Грегори Пек читал сопроводительный текст. И тут Ростропович выплыл на сцену, подражая Плисецкой, в балетном костюме, пачке и диадеме. (Он предварительно зашел в дамскую комнату в этом образе, чтобы проверить, насколько убедительно выглядит в образе пожилой балерины - никто из женщин его не узнал). И начал играть «Умирающего лебедя».
Потом Ростропович вспоминал: «Должен сказать, я редко имел такую овацию, какую получил в тот вечер. Но Айзек на меня обиделся. Почему? [Его жена] Вера Стерн мне сказала, что он так хохотал, что… обмочился. Это, во-первых. А во-вторых, на следующий день в «Нью-Йорк Таймс» и других газетах не было портретов Айзека, а были только мои фотографии. Словом, получилось так, что я у него нечаянно отнял популярность. Конечно, ему было обидно: 70 лет исполнилось ему, и не его портрет повсюду, а мой — в образе «Умирающего лебедя»…»