Оценить масштаб его режиссёрского дарования ярославский зритель смог по нашумевшим премьерам прошлого года – на сцене ТЮЗа Роман Михайлович поставил «Светит, да не греет» Островского и чеховские «Три сестры». Последняя постановка, мягко говоря, шокировала воспитанную в традициях достаточно консервативной театральной школы публику, расколов поклонников Мельпомены на два лагеря: одни восхищались новым прочтением классики и смелостью режиссёрского почерка Мархолиа, другие (не последние, прямо скажем, люди в театральной среде города), призвав к ответу собственных, ни в чём не повинных постановщиков, заявили: «Трёх сестёр» в ТЮЗе видел? Так вот, чтоб на нашей сцене такого не было!»
Как бы там ни было, ничто не привлекает к человеку театра больше
внимания, чем подобные закулисные разговоры. И вообще, на мой взгляд, очень
хорошо, когда о режиссёре много говорят, спорят, не соглашаются друг с другом и
даже его ругают – это значит, что творчество этого художника не оставляет
зрителя равнодушным. Ибо ничего нет страшнее для театра, чем равнодушие.
С Романом Михайловичем Мархолиа – выпускником ГИТИСа, ставившего
спектакли в Москве, Петербурге, Риге, Красноярске, Львове, Севастополе,
инициатором проведения популярного театрального фестиваля «Херсонесские игры»,
автором международного проекта современного искусства «Балаклавская Одиссея»,
состоявшегося в штольнях Балаклавы на бывшей базе советских подводных лодок,
номинантом за лучшую режиссуру на «Тэффи» за фильм «Повесть о капитане
Копейкине», в котором сыграли люди с синдромом Дауна и прочее, прочее, а ныне
художественным руководителем Ярославского театра юного зрителя мы встретились,
чтобы обсудить творческие планы театра на юбилейный сезон.
– Планы в первую очередь связаны с расширением нашей зрительской
аудитории, – начал разговор Роман Михайлович, – а посему мы предлагаем
достаточно разнообразную, на мой взгляд, афишу. Это несколько названий из
русского классического детского и взрослого театрального репертуара –
«Конёк-Горбунок» Ершова и «Дети Ванюшина». Найдёнов был любимейшим автором
Чехова, между прочим, и одно время эта пьеса была очень популярна в русских
театрах. Мне кажется, сейчас, как и во все времена, будет актуален спектакль о
семье, о её защитном поле, о том, как важно человеку чувствовать себя защищённым
в собственной семье. С точки зрения постановщика «Дети Ванюшина» интересны ещё и
тем, что в пьесе много равнозначных ролей, а в труппе есть артисты, которые
могут их сыграть.
– Судя по страстности изложения, «Детей Ванюшина» вы собираетесь ставить
сами?
– Да, лично я планирую взять в работу Найдёнова и «Тряпичную куклу»
Ибсена. Это история маленькой одинокой девочки, которая, чтобы не чувствовать
себя такой одинокой и беззащитной в мире взрослых людей, придумывает себе свой
собственный мир фантазий и путешествует по нему вместе со своей куклой. Потом
она находит маму, которая не просто мама, а ведьма, но расколдовывается… Словом,
это опять семейная история, которая, как мне кажется, должна найти отклик и у
маленьких зрителей, и у взрослых.
– Вы, будучи художественным руководителем, как полагаете: на какую
аудиторию вообще должен быть сориентирован театр, если он называется театром
юного зрителя?
– Тут всё очень непросто. Мне бы хотелось, чтобы он был интересен всем
возрастным группам – от малышей до их бабушек и дедушек, потому как все мы родом
из детства. В идеале, конечно, воспитать своего собственного зрителя, который,
полюбив театр школьником, годы спустя приведёт в этот же театр своего сына или
дочь…
– Но на это уйдут годы, а театр должен жить сегодня…
– Поэтому так важен именно сегодня репертуар, который привлечёт самых
разных зрителей. Я недавно был в Саратове, там замечательный ТЮЗ с богатой,
почти столетней историей. Практически каждый вечер там аншлаг, а в репертуарной
афише – детская и взрослая, русская и зарубежная классика, авангард, современная
пьеса… Я полагаю, что неправильно ограничивать аудиторию театра, как бы он ни
назывался, по возрастному признаку. Есть интереснейшие театры – ТЮЗ под
руководством Генриетты Яновской, тот же Саратовский ТЮЗ имени Киселёва,
Молодежный театр в Москве… – и это по своей сути семейные театры. Для меня
крайне важны равновесие и неотделимость этих двух понятий – семья и театр. Но
без заискивания, заигрывания, сюсюканья…
– То есть ваш семейный театр предполагается «самых строгих правил»…
– А дети любят строгих, они им больше доверяют. А эти «сюси-пуси» любой
ребёнок раскусывает на раз… Честно говоря, я не очень «тюзовский» режиссёр: я
ставил детские спектакли, ставил взрослые и понимаю, что это очень условное
разделение. Просто есть зритель, которому интересно то, что ты ему
рассказываешь, или неинтересно. И третьего не дано, потому что зритель, которому
однажды стало в театре неинтересно, в другой раз в этот театр не придёт.
– Я знаю, что в этом году ТЮЗ стал обладателем гранта губернатора области
в сфере культуры и искусства. Нельзя ли поподробнее об этом проекте?
– Это совместный международный – российско-сербско-французский – проект
«Песни западных славян». Захватывающая история на самом деле! История взаимной
мистификации Пушкина – Караджича – Мериме: Караджич собрал песни западных
славян, Мериме их якобы переводил (хотя писал собственные), а Пушкин переводил
якобы Мериме! Это был период жизни, когда все они творчески играли друг с другом
и с этими удивительными народными сказками и преданиями. Какой простор для
театральной фантазии и обмен культурным опытом! Я думаю, можно создать
мультижанровый проект, включающий прекрасное пушкинское слово, современный
танец, музыку, видео-арт, колокола…
– А какова роль сербов и французов?
– Есть намётки использовать сербских и французских актёров, но это – дело
будущего. В течение этого года мы должны сделать некий замес с российской
стороны, а уж потом подключать Сербию и Францию. Плюс есть намерение подключить
к этому проекту камерный духовой ансамбль Большого театра – у них есть свои
программы сотрудничества с русской провинцией, и мы намереваемся пересечься по
линии совместных проектов. Вообще это должен быть очень интересный фестивальный
проект, совмещающий разные культурные пласты.
– Когда планы воплотятся в реальность и можно будет хоть что-то из
рассказанного вами посмотреть?
– Думаю, август – сентябрь будущего года.
– Перечисляя постановки нового сезона, вы ни словом не обмолвились
собственно о юбилейной дате театра. Как праздновать собираетесь?
– Дело в том, что лично у меня с празднованием юбилеев плохо. Я их не
люблю.
– Но так ведь и речь идёт не о вашем личном празднике, а о весьма
конкретной дате в жизни театра, художественным руководителем которого вы сегодня
являетесь. А это, согласитесь, обязывает.
– Формат юбилейного вечера очень опасен, и я не хочу, чтобы это выглядело
как заседание профкома «по поводу…». Надо придумать какую-то отдельную историю.
Что я могу сказать? Будем думать.
– В прошлом сезоне по разным причинам из труппы ушли трое ведущих
артистов… Вы, как худрук театра, чем можете удержать имеющихся или привлечь
новых актёров?
– Мы рассчитываем на студентов, которые уже заняты во многих постановках
театра. Чем удержать? Интересной работой. Всё, что от меня зависит, я в этом
направлении предпринимаю. Артисты в ТЮЗе замечательные, труппа работоспособная,
но нельзя бесконечно работать на голом энтузиазме, тем более, когда существует
возможность выбора. А зарплаты наших артистов катастрофически малы…
– Вы уже год отработали в качестве художественного руководителя театра.
Наследство вам досталось непростое, с богатой историей. Не раскаиваетесь, что
«подписались» под проектом по имени «Ярославский ТЮЗ»?
– Нет. На сегодняшний день я доволен тем, что мне удалось сделать «Трёх
сестёр». Договорились о поездке на три фестиваля – это тоже серьёзный шаг. В
первых числах октября театр едет в Саратов с «Тремя сёстрами», потом будет
Мурманск, и, наконец, нас пригласили в Иран. Но с последней поездкой пока до
конца не всё ясно: не можем найти денег на несчастные три билета, и это при том,
что принимающая сторона оплачивает проживание, питание и даже частично проезд.
Трагически грустная история! У театра просто нет на это денег.
– И как вам работается в таких жёстких финансовых условиях? Я и это имела
в виду, когда интересовалась, не раскаиваетесь ли вы. Одно дело – творить, когда
ты не ограничен в средствах, и совсем другое – делать шедевры «за три
рубля».
– Это несколько напрягает, но я стараюсь пока об этом не думать.
– Вам это удаётся?
– Я человек лёгкий, увлекающийся и терпеливый – не вышло так, попробуем
иначе. Так что пока в пессимизме не погряз. А позитивный настрой на будущее
зиждется на том, что мне удалось поставить два спектакля, которые мне искренне
нравятся.
– Однако, насколько я понимаю, от постановок в других театрах вы тоже не
отказываетесь?
– Нет, не отказываюсь. Но, к примеру, сейчас я заканчиваю в Вильнюсе
«Венецианского купца» Шекспира. Сроки постановки подгадал так, чтобы они
совпали с моим отпуском. Никому не в ущерб!
– То есть вы, как студент, подрабатываете на каникулах?
– Получается, что так. Но это обычная история для человека театра.
Грустно, что в театре есть богатый потенциал, который может быть использован,
вот только и городу надо бы чуть-чуть посмотреть в эту сторону. Я надеюсь, что
открытие малой сцены, которую я вижу как экспериментальную площадку, разные
адресные проекты, новый репертуар должны изменить ситуацию в нашу пользу.