События и разочарования

Каким, по мнению критиков, был театральный год
По традиции летом "Театрал" просит экспертов выделить главные направления текущего процесса:
 1. События.
 2. Разочарования.
 3. Тенденции. 
Первую часть опроса портал опубликовал в июне. Перед вами вторая часть.

Ольга Егошина, театральный обозреватель «Новых Известий» 
1. Давно известно, что в периоды обострения экономической и политической ситуации искусство начинает цвести особенно бурно. И это сейчас происходит в нашем театре. В этом сезоне режиссеры-легенды предъявили работы-события, которые определяют движение театра не на год, не два, а на десятилетия вперед. Речь о «Вишневом саде» Льва Додина и «Леди Макбет нашего уезда» Камы Гинкаса. Взрыв театральных технологий, наконец, перешел в эстетическое качество. «Гамлет» в Театре наций Робера Лепажа, «Старая женщина высиживает» Николая Рощина на Новой сцене Александринки – те самые ласточки, которые делают весну.
 

2. В нашу практику вернулись идеологические запреты, которые казались давно забытыми. Идиотический закон о запрете обсценной лексики, который разом вычеркивает из театральной практики целый слой и русской литературы и собственно персонажей нашей с вами действительности. Понимаю все ограничения на использование столь сильнодействующего художественного приема как русский мат. Но тотальный запрет обычно дает эффект прямо противоположный ожидаемому. То же самое касается всех табу на «запретные темы» сексуальных перверсий, религиозных верований, нравственных ценностей.
 
3. Сейчас в театральной жизни все более важное место занимают режиссеры «новой волны» – от 20 до 40 лет. Хорошо обученные, прекрасно владеющие сценическим пространством и умеющие работать с актерами, они возрождают на нашей сцене давно забытые жанры и стили.  И кажется, завтрашний день театра будет определяться постановками Никиты Гриншпуна, Кирилла Вытоптова, Марфы Горвиц и еще ряда их друзей и сотоварищей. Если, конечно, опускающийся мрак все-таки исчезнет и рассеется, и построение нового Средневековья в одной отдельно взятой стране закончится вместе с заканчивающимся сезоном. 


Павел Руднев, доцент РУТИ-ГИТИСа
1. «Гаргантюа и Пантагрюэль» в Театре наций. Богомолову удалось развеять наш сумрачный театральный авангард, полный пессимизма и упадничества, и развернуться на территории памфлета и трагифарса, политического кабаре и пародии на массовую культуру. В спектакле по Рабле Богомолов показывает, как сменяется эпоха: времена пышности, разнотравья, сложности, раскрепощенности, телесной выразительности сменяются эпохой постной, моралистической, запрещающей всё и вся, ограничивающей представление о человеке. Режиссер фиксирует тектонические сдвиги в сознании российского человека: конец культуры всеприятия и грядущий «великий холод». Театр Богомолова – это противоядие против той агрессии самодовольства и самодостаточности, которая исходит от политизированного общества 2014 года.

«Золушка» Марфы Горвиц в театре «Практика» – пример нового детского театра, драматического, даже трагического в своей основе. Обостренное, травматическое переживание действительности. Никаких поддавков, никаких бабушкиных и даже папиных сказок. Мир ребенка предстает перед нами как суровый и яростный, мучительный. Спектакль о том, как сложно найти понимание и как можно в общении компенсировать душевные травмы. Кроме того, отличнейшая игра молодых артистов с современным звучанием и, прежде всего, роль Надежды Лумповой. Это прекрасный ответ на явную проблему: детское сознание изменилось и требует нового театра.

2. Реальный, явственный страх перед надвигающейся цензурой, перед, возможно, репрессивной государственной культурной политикой заставляет одних художников резко радикализироваться, ходить по лезвию бритвы, уходит в контркультуру, а других – закрываться в тисках превентивной самоцензуры, боязни сделать неосторожный, рискованный шаг. Агрессивная атака государственного машины на театр вновь ставит вопрос о недостатках неменяющихся взаимоотношений государства и искусства. В России фактическая госмонополия на театральное производство, экономическая невозможность заниматься нон-профитным театром в рамках частной инициативы. Это создает сверхнапряжение в театральной сфере, когда любое телодвижение в государственных кругах отражается на благосостоянии культуры; и если в Москве эти удары амортизируются, а в Петербурге – нет, то в регионах России – атака усиливается в разы, отражается в системе увеличивающихся зеркал.

3. Театр и театральная критика стали опасными. То есть влиятельными. Именно в 2014 году возникает ощущение, которое не настигало театральных деятелей, наверное, с начала 1980-х. Что спектакль, его эстетика или смыслы поставленной пьесы могут стать поводом к политическим репрессиям и увольнениям. Что статьей о театре можно разрушить карьеру. Что сценическое высказывание может вызвать бунт религиозного мракобесия, а поводом к такому бунту может оказаться неточно написанная статья. Что критика может, сама того не подозревая, оказаться доносом. Театром стало заниматься так же опасно, как и журналистикой. С одной стороны, этот вывод нас не может не огорчать, так как если процесс радикализируется, то судьба многих художников станет трагической. С другой стороны, не может не радовать – ведь театральное самосознание долго – через 2000-е годы – шло к этому эффекту: театр стал действительно что-то значить для общества, преодолел границы искусства для искусства, театр стал возбуждать полярные эмоции и влиять на жизнь общества.


Ксения Ларина, обозреватель «Эха Москвы» и журнала The New-Times
1. Лучшие спектакли сезона – от режиссеров-мыслителей, бунтарей, исповедующих искусство как способ высказывания, как форму диалога с обществом и миром. Константин Богомолов выпустил в этом сезоне четыре спектакля, каждый – событие, повод для горячих споров и обсуждений: «Карамазовы» (МХТ), «Чайка» (МХТ), «Гаргантюа и Пантагрюэль» (Театр наций), «Лед» (Варшавский драматический театр). Событием стал дебют великого Робера Лепажа на московской сцене – «Гамлет | Коллаж» (Театр наций), спектакль, недооцененный критикой, но поразивший московскую публику новаторством формы и героизмом главного (и единственного) исполнителя – Евгения Миронова. Достойную, эстетски роскошную и актуальную вариацию «Женитьбы Фигаро» представил Евгений Писарев (Театр Пушкина). Кирилл Серебренников сделал качественную, умную и злую русскую версию «Мертвых душ» («Гоголь-центр») на основе своего спектакля, поставленного в Латвии. Кама Гинкас открыл Москве замечательную Лизу Боярскую в мрачной, но невероятно страстной драме «Леди Макбет нашего уезда» Еще отмечу не слишком замеченный критикой спектакль погоревшей «Школы современной пьесы» «Спасти камер-юнкера Пушкина» (режиссер Иосиф Райхельгауз) – легкий, ироничный, свободный, с прекрасными изящными работами не избалованных легкой славой артистов.

Открытием сезона стала студенческая «Мастерская Дмитрия Брусникина» (Школа-студия МХАТ). В репертуаре «Мастерской» есть уже четыре спектакля – «Это тоже я», «Бесы», «Второе видение», «Выключатель». Это очень сильная актерская труппа, способная вырасти в профессиональный мощный театр со своим почерком, эстетической платформой и совершенно отдельным независимым взглядом на мир. Лучшим актером сезона я бы назвала Игоря Миркурбанова (Федор Карамазов, «Карамазовы», МХТ), лучшей актрисой – Елизавету Боярскую (Катерина Измайлова, «Леди Макбет нашего уезда», МТЮЗ), открытием – Филиппа Янковского (Митя Карамазов, «Карамазовы», МХТ).

2. Особых разочарований не было, поскольку не было и больших ожиданий от театров (больших и солидных), сдвинутых на обочину общественного интереса по причине художественной и гражданской трусоватости руководителей.

3. События на Украине, оголтелый «крымнаш», коллективное письмо всеободряющей интеллигенции, угроза политической и культурной изоляции – все это неминуемо отразилось на художественном процессе, усилило и без того существующий разлом, раскол нашей творческой элиты. Придворная творческая челядь с легкостью сдала своих украинских коллег, не услышав от них призыва к здравому смыслу, к достоинству, к миру. В этот год мы потеряли не просто братскую страну – мы лишились поддержки и уважения всего мыслящего, просвещенного, цивилизованного мира. И последствия этой политической авантюры нам еще предстоит ощутить в полной мере. И в культуре – особенно.

На этом внешнеполитическом фоне продолжается атака культурных запретов, в списке «врагов народа» теперь не просто люди, а целые понятия: ненормативная лексика, антигосударственные мысли и метафоры, антипатриотические высказывания, неудобные исторические факты. Зато вовсю культивируется прославление державности, православия, милитаризма, единомыслия. Вот, собственно, в этом и заключаются главные тренды будущего сезона. Кто их победит, тот и останется в истории.


Наталья Витвицкая, обозреватель журнала «Ваш досуг»
1. «Карамазовы» в МХТ им Чехова и «Гамлет | Коллаж» в Театре наций. Спектакль Богомолова, как бы кто к нему ни относился, событие. Это приговор стране. И уже не на уровне злой сатиры на внешние проявление политической системы (как в «Идеальном муже»), а куда более глубоком. Богомолов, как мне кажется, сосредоточился на вопросе: что есть русская ментальность, почему эта страна живет без Бога, а чудовищная пошлость – давно уже главная характеристика повседневности. И о Театре наций. «Гамлет | Коллаж» – первый спектакль Робера Лепажа в Москве. Это радостно, это победа. Он подарил привередливому московскому зрителю спектакль-удивление, спектакль-шок. Спектакль недосягаемого технологического уровня. И, конечно, актерский подвиг Евгения Миронова. Сыграть Шекспира в одиночку, при этом преодолеть множество технических трудностей. Браво!

2. Главной проблемой сезона я бы назвала как раз эти самые печальные тенденции, о которых речь ниже. Если закручивание гаек продолжится, будущее нашего театра вообще окажется под вопросом.

3. Тенденции печальные. Принят закон о запрете мата. В прессе и на телевидении появились передачи, которые легко назвать пропагандистскими. Они обличают (!) творчество театральных деятелей, чьи взгляды, видите ли, не совпадают с новой культурной политикой. Удручают прямо-таки беснования противников творчества Богомолова, Серебренникова, Волкострелова и иже с ними. «Группу юбилейного года» травили весь сезон, Богомолов ушел из МХТ, о «Гоголь-центре» и его победах откровенно замалчивается.
Театрал-онлайн
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе