Возвращение Ивана Билибина

Иван Яковлевич Билибин был настоящей звездой России начала ХХ века. Знаменитый график, прославленный журналом «Мир искусств», оформитель громких театральных постановок и иллюстратор лучших книжных новинок, он был человеком успешным, жил на широкую ногу, любил покутить и пошутить...


Б. Кустодиев. Портрет Ивана Билибина. 1901


Родился он в 1876 году, в поселке Тарховка близ Петербурга, в семье военно-морского врача. Окончив гимназию с серебряной медалью, поступил на юридический, но параллельно занимался в рисовальной школе Общества поощрения художеств, а потом и у самого Репина, так что к моменту окончания университета уже был членом нового объединения художников «Мир искусства». 

Кроме того, уже в 1899 году Билибин нашел свой, «билибинский» стиль. Случайно приехав в деревню Егны Весьегонского уезда Тверской губернии, он создаёт иллюстрации к своей первой книге «Сказка о Иван-царевиче, Жар-птице и о Сером волке».


Иван Царевич и Жар-птица. 1899


Безупречная тонкая черная линия контуров на его картинах проводилась не пером, а тончайшей колонковой кисточкой, и за четкость и твердость ее называли «стальной проволокой». В пределах четкого контура Билибин применял раскраску сплошными тонами — получалось как в витраже. Казалось, что всё, к чему прикасалась рука Билибина, становилось красивым, и билибинские сказки немедленно вошли в моду. 

Так, как он, персонажей русских сказок не рисовал никто. Отточенная техника рисунка в его работах сочеталась с изяществом новомодного модернизма, при этом чувствовалось, что русские сказки — это для Билибина своё, родное. 


Василиса Прекрасная. 1899-1900


Иллюстрации к русским сказкам и былинам шли одна за другой: народные сказки, сказки Пушкина... Мастерство подкреплялось великолепным знанием предмета: Билибин много времени проводил в этнографических экспедициях, где изучал первоисточники и собирал предметы старины. Билибинские сказки, прекрасно иллюстрированные, прекрасно изданные и при этом недорогие обрели всенародную известность. Они были достижением в области книжного оформления — настоящий ансамбль с типовой обложкой, буквицами, орнаментом. На обложках были три богатыря, птица Сирин, Змей Горыныч, избушка на курьих ножках, а по краям — цветочки, елочки, березки, грибы мухоморы... Книги с этими иллюстрациями выходили и пятьдесят, и сто лет спустя. 

Параллельно Билибин много работал для театра. Он делал эскизы декораций и для «Золотого петушка» Римского-Корсакова (Московская опера Зимина), и для опер «Садко» и «Золотой петушок» (театр Народного дома в Петербурге), участвовал в оформлении «Бориса Годунова» для антрепризы Дягилева...


Б. Кустодиев. Портрет Ивана Билибина. 1914


Удивительно, что при такой любви к русской культуре женился Билибин на англичанке. Отец художницы Маши Чемберс был ирландец и звали его Джеймс Стивен Чемберс, а мать ее была чистая англичанка (Элизабет Мери Пейдж), однако Маша (Мария-Елизавета-Вероника) родилась в Петербурге и носила отчество Яковлевна. Родив двух сыновей, в 1911 году жена ушла от Билибина — не выдержала его запоев. Эта беда — пьянство — сопровождала художника всю жизнь, и спасаться от нее ему удавалось только работой. 

Вторая его жена, гражданская, была тоже англичанкой, Рене О’Коннел. Ее Билибин однажды запечатлел в образе Стрельчихи в иллюстрациях к сказке «Поди туда — не знаю куда...»


Стрельчиха перед царем и свитой. Иллюстрация к сказке «Поди туда, не знаю куда»


Революцию Иван Яковлевич приветствовал. Почтенный художник, после смены власти он вошел в особое совещание по делам искусств и в Комиссию по охране памятников искусства и старины. Ходил на совещания, вел почти прежнюю жизнь, пил — благо, спиртное ему удавалось достать, а потом... потом Билибину большевики нравиться перестали и он уехал — и от большевиков, и от жены — в Крым, где у него был домик в дачном кооперативе художников и прочей интеллигенции Батилиман. Трудности смутного времени его почти не касались. Он немного рисовал, много гулял, любил разговаривать и пить на берегу с рыбаками. 


Иван Билибин. О том, как немцы большевика на Россию выпускали. Плакат. 1917


Там же он влюбился в соседку по даче. Людмила Чирикова была почти на 20 лет моложе. Ее отец, писатель Евгений Чириков, отправился на Перекоп — выручать мобилизованного в белую армию сына-гимназиста, вместе с ним уехала жена. Вернуться в Новороссийск они не смогли: белые проигрывали Гражданскую войну, поезда перестали ходить. Билибин навещал оставшихся без поддержки Людмилу и ее сестру по два раза в день. Чтобы достать для них продукты, за бесценок продавал свои этюды. Но взаимности от Людмилы так и не добился. 


И. Билибин. Крым. Батилиман. 1940


Вскоре родители сестер Чириковых покинули Россию. Девушки решили последовать за ними. И Билибин, чтобы быть рядом в Людмилой, оказался на борту парохода «Саратов», набитого бегущими из России людьми. 13 марта 1920 года пароход пришел в Египет, в порт Александрии. Бывшие петербургские дамы, офицеры, университетские профессора расселились в лагере беженцев. 

Билибин быстро проявил купеческую смекалку. Он познакомился с соотечественниками из русского консульства, те познакомили его с заказчиками. Художник переехал из лагеря в город, стал вполне уважаемым человеком. Людмила Чирикова тоже нашла заработок — в составе русской труппы она танцевала в ночных клубах. В надежде завоевать ее сердце Билибин снял ей комнату, предложил работу своей помощницы. 


И. Билибин. Египет. Пирамиды. 1924


Некоторое время Билибин живет работой, однако вскоре Людмила уезжает в Берлин к родителям, и художник снова начинает пить. Всё изменилось, когда внезапно в 1922 г. Ивану Яковлевичу пришло письмо из России, от подруги его бывшей жены, художницы Александры — точнее, как ее все называли, Шурочки — Щекотихиной. Шурочка была вдовой, работала на фарфоровой фабрике в Петрограде, жила с маленьким сыном в бывшем доме купцов Елисеевых, ставшем общежитием «Дома искусств». Здесь же жили поэты Осип Мандельштам и Владимир Ходасевич, прозаик Александр Грин, художник Мстислав Добужинский, повсюду стояли буржуйки, которые топились книгами и подрамниками. 

Простое и доброе письмо Шурочки так тронуло истосковавшегося художника, что он отправил ей телеграмму: «Будьте моей женой. Жду ответа». Шурочка согласилась. В феврале 1923 года она с сыном прибыла в Александрию. 


Александра Щекотихина-Потоцкая


Шурочка принесла Билибину успех: на него посыпались заказы. Сама она тоже не сидела без дела: оборудовала небольшую фарфоровую мастерскую и принялась торговать расписными сервизами. Продавала в том числе и тарелки с серпами и молотами: англичане охотно покупали революционную экзотику. 


Билибин в 1920-е гг. 


Вскоре супруги решили, что пора переезжать в Европу. Впоследствии Билибин был не очень доволен этим решением: в Европе его искусство было интересно в первую очередь таким же, как он, эмигрантам, а те в основном были людьми небогатыми. И хоть и жили они с женой на широкую ногу, держали ателье и даже построили небольшую дачу на берегу Средиземного моря, все чаще от Ивана Яковлевича можно было услышать, что жизнью в Париже он разочарован. В начале 1930-х он начинает тесно общаться с людьми из советского посольства, в 1935-м уже имеет советский паспорт, а в 1936-м вместе с женой и сыном приезжает в Ленинград. 


Книга «Сказки избы». Русские народные сказки на французском языке. Париж. 1931 г.


Их хорошо приняли, дали квартиру на Гулярной улице, нынешней улице Лизы Чайкиной. Иван Яковлевич стал профессором графической мастерской при Академии, оформил «Сказку о царе Салтане» для Кировского театра, сделал иллюстрации к этой сказке и к «Песне о купце Калашникове» для издательства, был привлечен к декоративным работам для Дворца Советов в Москве. Шурочка вернулась на фарфоровый завод. 

Когда началась война, Билибин отказался эвакуироваться и остался в голодном и холодном Ленинграде. 


И. Билибин. Добрыня Никитич освобождает от Змея Горыныча Забаву Путятичну. 1941


По воспоминаниям художника А.И. Бродского, также жившего во время блокады в Ленинграде, однажды начальник городского отдела пропаганды полковник Цветков пообещал угостить Бродского и Билибина пшенной кашей и селедкой. Для этого им пришлось пересечь замерзшую Неву и идти два часа. Накормив гостей, полковник попросил Билибина надписать для него на память открытки с репродукциями билибинских акварелей. Надписи были такие:


«Какая в этих местах семга! Кто не пробовал свежей семги, тот не может себе представить, что это за божественная рыба! Писано в дни голодовки: декабрь 1941 г. Ленинград. И. Билибин»
«Эти бы грибки, да сейчас на сковородку со сметанкой. Эх-ма!.. 30.XII.1941».


Иван Яковлевич Билибин умер 7 февраля 1942 года, и похоронен без гроба, в братской могиле профессоров Академии художеств возле Смоленского кладбища. 

Поделиться