«Надо взрывать или эвакуировать»

Замминистра промышленности и торговли РФ Станислав Наумов – о борьбе с безработицей, переподготовке кадров и спасении среднего класса

Пока эксперты спорят о ценах на нефть и следят за биржевыми котировками, простые смертные озабочены одним вопросом – как не остаться без работы. Правительство в меру сил и возможностей старается занять уволенных. Кроме того, вопросами трудоустройства занялись отдельные ведомства. Об особенностях программы по переподготовке кадров газете ВЗГЛЯД рассказал статс-секретарь, замминистра промышленности и торговли Российской Федерации Станислав Наумов. 


На этой неделе Министерство промышленности и торговли Российской Федерации и комитет по социальному развитию Российской ассоциации по связям с общественностью (РАСО) презентовали целевую программу «Повышение эффективности отраслевых систем подготовки кадров и повышения квалификации руководящих сотрудников и специалистов в высокотехнологичных секторах промышленности». 
«Нужны фрезеровщики и маркетологи» 
«Все хотят жить в Москве и работать пиарщиками. Но не нужно стране столько пиарщиков! Стране нужны учителя русского языка и литературы»
– Ведомственная целевая программа по переподготовке кадров – это антикризисная мера или давняя разработка?
– Ведомственная программа готовилась полгода, начиная, наверное, с Воронежского инновационного форума. Эта ВЦП в течение всего года будет постоянно действующим полигоном высоких технологий в части подготовки кадров. Кроме того, недавно на заседании военно-промышленной комиссии были одобрены основные положения стратегии создания многоуровневого непрерывного образования в оборонно-промышленном комплексе до 2015 года. И в ближайшее время документ будет утвержден приказом нашего министерства и Министерства образования и науки. Мы считаем, что первое, чем сейчас надо заниматься, – это повышать квалификацию наших людей. И Министерство промышленности и торговли в данном случае выступает ведомством, которое по-хорошему озадачено проблемой человеческого капитала. Еще до финансового кризиса мы понимали, что в промышленности хватает проблем. Директора предприятий, которые приходили к нам, жаловались не на высокие налоги и даже не на дороговизну кредитов, а на дефицит кадров. Решить эту проблему самостоятельно они не могли, поскольку еще слишком велика инерция той, прежней педагогической системы, которая была ориентирована на совершенно другого типа общество, другого типа экономику. Министерство образования в курсе данных трудностей, в этом смысле мы с Минобром союзники. Когда вы принимаете абитуриента, нельзя предугадать, какие компетенции понадобятся ему спустя 5–10 лет после того, как он получит диплом. Наша же программа «подхватывает» человека уже на рабочем месте, вовлекает его в систему непрерывной переподготовки, повышения и даже смены квалификации на протяжении самых разных этапов жизни. И мы рассматриваем это не столько как педагогический процесс, сколько как процесс управления знаниями внутри современной бизнес-организации. Мы считаем, что наша программа сама является инновационным примером для формирования новых управленческих проектов. Также она станет своеобразным вкладом в другие программные документы. Например, в федеральных целевых программах предполагается формирование отдельного блока мероприятий, связанного с подготовкой и повышением квалификации кадров. Сейчас проект ВЦП находится на согласовании в Министерстве экономического развития и Министерстве финансов. 
– Кризис вносит свои коррективы в планы по переподготовке сотрудников? Каких специалистов в промышленности по-прежнему не хватает?
– Буквально на днях рассмотрели ситуацию на Комсомольском-на-Амуре авиастроительном предприятии – производственном объединении КнААПО. Там, например, до сих пор нужны фрезеровщики и токари. В прошлом году руководство КнААПО, как в большом спорте, взяло в аренду по 100 фрезеровщиков и токарей у нефтеперерабатывающего и судостроительного предприятий. И теперь этих специалистов не отпускают. А на КнААПО еще в предыдущие годы в результате преобразований, которые произошли в авиастроении, в частности, ориентации на новые прорывные проекты типа «Сухой Супер-Джет-100», уровень оплаты труда приблизился к заработкам европейского рабочего. Плюс, по отзывам, там современные цеха, в которых людям нравится работать. Так что людям есть ради чего вкалывать, простите за выражение. Но если брать промышленность в целом, то не хватает не только токарей и фрезеровщиков, а еще и, например, маркетологов, которые понимают конъюнктуру глобальных рынков. Причем не хватает на тех предприятиях, которые сейчас вполне могли бы по цене и качеству на многих внешних рынках не только сохранить свои ниши, но и завоевать новые. Никто не говорит, что вся наша продукция востребована за рубежом. Но сейчас можно с помощью разного рода программ поддержки экспорта сделать экспансию товаров, от производства которых в будущем мы, может быть, откажемся, поскольку сами будем переходить на качественно иное внутреннее потребление. Это будет правильно, в том числе и потому, что позволит начать переподготовку кадров под новые технологии без отрыва от производства. 
– А кого увольняют в первую очередь?
– У нас везде достаточно мудрые руководители кадровых служб. Они обычно знают людей чуть ли ни по имени-фамилии, хотя на промышленном предприятии штат составляет от 700 до 70 тыс. сотрудников. В любом случае, кадровики стараются сохранить персонал. Так что в основном предыдущие полгода людей отправляли на заслуженный отдых. К тому же на любую сотню работников находится 2–3 человека, которые не могут соблюдать дисциплину труда. Их, конечно, тоже сократили в кризис. На каких-то предприятиях сокращают специалистов вспомогательных профессий и управленческого аппарата (не ведущих управленцев, а, например, бухгалтеров). Но эти люди не должны потеряться. Они, наверное, не пойдут на общественные работы копать траншеи, хотя если кто-то захочет поучаствовать за выделенные правительством деньги в благоустройстве собственного двора – почему бы нет? Но в общей массе людей надо переориентировать. Мы постоянно говорим, что необходимо развивать малый и средний бизнес. Я думаю, что многие люди могли бы попробовать себя в сфере услуг. У нас эта сфера не развита. Например, Москва обладает колоссальным туристическим потенциалом. Экономика Москвы – это экономика столичного города большой интересной страны. Но если вдруг к нам хлынет поток туристов, им просто негде будет остановиться. В Москве острая нехватка «домашних» гостиниц. Вот оно – поле для приложения предпринимательских сил. Одновременно нам надо настойчиво продолжать создавать новые рабочие места, особенно там, где в прежние годы был их дефицит (а не просто дефицит под вакансии). Вот это некая парадигма, которую, как мне кажется, стоит обдумать. А обдумав, начать действовать. 
«Я не нагнетаю оптимизм» 
«Это выглядит чем-то из разряда шуточек. Но если не нужно сегодня столько самолетов, давайте нормально воспримем то, что часть мощностей будет временно перепрофилирована»
– Грозит ли социальный коллапс городам, которые живут за счет одного градообразующего предприятия?
– Экспертный институт РСПП еще в 1999 году предрек скорую кончину моногородов. Однако сразу после дефолта начал набирать силу другой процесс: градообразующие предприятия первыми почувствовали позитивный эффект девальвации. И взяли на себя часть ответственности за развитие тех территорий, которые давали им рабочую силу. Если говорить о нынешней ситуации, то есть промпредприятия, которые входят в общенациональные холдинги и поэтому там есть центр своего рода ответственности. Мы в постоянном диалоге с этими предприятиями, судьбы 144 из них уже рассмотрели на заседании нашей комиссии по повышению устойчивости развития отраслей промышленности и торговли. Есть другие предприятия, которые не успели, не смогли или не захотели войти в холдинги. Они существуют сами по себе, но при этом востребованы, поскольку либо поставляют какой-то уникальный материал, либо дают востребованный другими заводами узел или агрегат. Есть, конечно, и третий тип предприятий, которые не смогли удержаться в своей нише и в докризисное время. Скорее всего, им придется перепрофилироваться. И мы в тесной связке с региональными властями сейчас думаем, как проще и лучше сохранить предприятие и людей, работающих на нем. В частности, хотим с губернаторами посмотреть, где можно с согласия собственника сделать технопарки, промышленно-внедренческие зоны. При этом мы для себя уже поставили задачу, что к 2015 году не должно быть моногородов. Все города будут иметь диверсифицированную структуру в части рабочих мест. 
– Многие политики и бизнесмены говорят, что стране необходим глобальный всероссийский проект. В СССР строили БАМ. А нынче, например, можно начать бороться с плохими дорогами, завербовав всех безработных на большую госстройку…
– Мы были в Красноярске на экономическом форуме, и там выделили три направления: жилищное строительство, инфраструктурные проекты и малый бизнес. Это абсолютно разные сферы, но все они нацелены на решение одной и той же задачи: улучшение качества жизни простого человека. То есть достижения стратегической цели концепции-2020. Что это означает? Например, жилищное строительство, на мой взгляд, нуждается в еще более амбициозном уточнении своей формулировки. Нам надо не просто гнать квадратные меры, а заняться перестройкой городов. Человек должен не только получить интересную работу, но жить в комфортном доме, рядом с которым должна быть современно оборудованная поликлиника, детский сад, школа. Если подходить ко всему системно, это будет генерировать развитие отечественного производства. Те же самые школьные столовые могут быть оборудованы за счет современной техники, произведенной на предприятиях, которые уже зарекомендовали себя как высокотехнологичные производители вооружений и военной техники. Это, может быть, выглядит чем-то из разряда шуточек. Но если не нужно сегодня столько самолетов, давайте нормально воспримем то, что часть мощностей будет временно перепрофилирована. Только оборудование для столовых, как и самолеты, должно быть конкурентоспособно на рынке. Надо создавать условия, при которых, сохраняя установку на финансирование здравоохранения, образования, сельского хозяйства, мы еще и переориентируем промышленное производство на качественное удовлетворение внутреннего спроса. Не надо защищать рынок от импорта заградительными пошлинами, надо стимулировать конкуренцию между отечественными производителями. Директора школ должны понимать, что необходимое оборудование лучше заказать у российского производителя. Поскольку оно качественнее и дешевле импортного, к тому же на российском предприятии могут работать родители их учеников. То есть наш мегапроект – это развитие внутреннего спроса, который обеспечивает комплекс условий для жизни человека. 
«Думать, что средний класс – это небогатая знать, не очень красиво. Проблема не в том, что среднего класса у нас мало, а какого-то «ниже среднего» много»
– Сейчас действует схема, по которой регионы предлагают свою программу по борьбе с безработицей, а правительство решает, выделять ли деньги на ее реализацию. Подход эффективный?
– Да, конечно. Региональные власти видят, что происходит на их территориях. Мы, в свою очередь, им подсказываем, что происходит на предприятиях. Деньги выделяются по линии Минздравсоцразвития. Но я каждую неделю встречаюсь с директорами предприятий, мы с ними садимся и с карандашом в руках начинаем считать. Например, была ситуация, когда мы предложили руководителю одного предприятия, работавшего в основном в интересах авиапрома, помочь заключить договор с компанией ТЭК – потребителем оборудования, который до этого ориентировался на поставки из-за рубежа. После этого он отказался от планов по сокращению 1 тыс. сотрудников. И, наоборот, начал набирать новых людей. Я не нагнетаю оптимизм. Но такие случаи тоже существуют. Все понимают, что наш главный актив – люди. Так что основной смысл всех программ заключается в том, чтобы люди раньше времени не оказались вне тех трудовых коллективов, находясь в которых легче, психологически комфортнее пережить этап неопределенности. Он рано или поздно закончится. И сейчас главное – не оставлять человека один на один с неопределенностью. Вторая задача программы – повысить мобильность человека. Людей не обязательно закрепляют в рамках той области, где они сейчас работают. Например, человек может за три месяца выучить иностранный язык или повысить компьютерную грамотность. И даже если его предприятие перепрофилируют, то ничего страшного не произойдет. С новыми навыками он найдет себе работу в другом месте или окажется по-новому востребован по старому адресу. Кроме того, мы можем стимулировать людей осваивать новые территории, например, ехать на Дальний Восток. 
– Кто-то едет?
– На самом деле вопрос надо ставить иначе. Для начала необходимо создать условия для того, чтобы люди не уезжали с Дальнего Востока. А пока этот регион не слишком привлекателен даже для местных жителей, насильно кого-то туда везти нет смысла. Надо сделать лучше жизнь на Дальнем Востоке. И здесь мне кажется особенно перспективной идея, прозвучавшая на заседаниях комиссии под руководством Игоря Ивановича Шувалова по развитию Дальнего Востока, которая заключается в том, что прежде чем замахиваться на большие инфраструктурные проекты, надо сделать этими проектами большие города. Нужно развить 3–4 больших города, которые будут притягивать к себе как тех, кто уже живет на Дальнем Востоке, так и новых людей. Нужно строить современные университеты, спортивные сооружения, развлекательные комплексы, интересные предприятия. Чтобы человек понимал, что он живет в динамичном, современном развивающемся городе. 
«Эвакуация из зоны кризиса» 
«Давайте конкурс на пиротехнические работы объявим? Или конкурс на перевозку оборудования с Украины на Урал?»
– Средний класс называют ядром развитого общества. Как спасти его от кризиса?
– Не знаю. Честно. Для начала, думаю, надо понять, кто такой этот средний класс. У нас им принято считать «белых воротничков». Между тем в Европе появление среднего класса как устойчивого слоя было связано с появлением «синих воротничков». И думать, что средний класс – это небогатая знать, по-моему, не очень красиво. С моей точки зрения, проблема не в том, что среднего класса у нас мало, а какого-то «ниже среднего» много. У нас просто, как и в промышленности, в социальном мире наблюдаются структурные диспропорции. Мы живем не там, где можно было бы работать. Все хотят жить в Москве и работать пиарщиками. Но не нужно стране столько пиарщиков! Стране нужны учителя русского языка и литературы. Давайте честно об этом скажем. И тогда через несколько лет «белыми воротничками» окажутся учителя с хорошей зарплатой. И это будет средний класс. И в этом смысле я солидарен с Владимиром Мединским. Не надо заставлять человека махать лопатой, если он все равно будет это делать плохо. Но надо вводить моду на новые специальности. 
– Вот судя по тому, что происходит в вашей области, антикризисные меры правительства эффективны?
– Эффективны. Но сейчас нужно подвергнуть разумной коррекции несколько фундаментальных достижений прошлых лет, которые такими достижениями быть перестали. Надо менять 94-й закон о госзакупках. Это колоссальная проблема. Регионы очень заинтересованы в получении бюджетных денег. Это немалые средства – 500 млн руб., на них много хорошего на любой территории можно сделать. И вот мы одобряем программу, а дальше возникает проблема: в регионе должны объявить конкурс на ее осуществление. 
Приведу пример. Надо за три месяца познакомить сотрудников предприятия с современными регламентами по безопасности на железных дорогах, чтобы они понимали, какие требования предъявляются к их продукции. В регионе есть один хороший железнодорожный институт. Разумеется, именно там людей лучше всего и быстрее всего обучат. Но все равно надо объявить конкурс, потом ждать, пока пройдет 30–40 дней, чтобы была конкуренция. И если, кроме одного железнодорожного института, желающих поучаствовать в нем не найдется, то процедура еще затянется. Надо от этого уходить. Да, в 90-е годы было плохо дело с распределением заказов. Разработав этот закон, коллеги из Минэкономразвития сильно посодействовали наведению порядка в сфере госзакупок. И в нормальных условиях конкурсная процедура вполне оправдана. Я тоже выступаю за конкуренцию. Но сейчас ситуация не настолько нормальная. Сейчас ситуация эвакуации жизнелюбивой и жизнеспособной страны из зоны глобального финансового кризиса. Представьте 1941 год и огромную индустриальную часть нашей страны на западе СССР. Мы смотрим на нее и понимаем: чтобы врагам ничего не досталось, надо взрывать или эвакуировать. Ну, давайте конкурс на пиротехнические работы объявим? Или конкурс на перевозку оборудования с Украины на Урал? Сейчас мы в такой же ситуации – эвакуировать надо себя из кризиса. Быстрее. И если мы хотим вытащить себя из кризиса, надо уметь мыслить стратегически. Надо сейчас вот сесть и решить, от каких проектов мы отказываемся, какие замораживаем, а что надо делать незамедлительно. Но вместо того чтобы заниматься этим, мы по-прежнему проводим конкурс на организацию подрывных и перевозочных работ.
Ирина Романчева
Взгляд
Поделиться
Комментировать