Русская культура и её носители: попытка анализа некоторых стереотипов
Мы встречаемся с феноменом засилья культуры в России. Россия — это самая культурная страна на свете. Культура в ней — тот всепоглощающий фактор, который делает индивидуальное мышление и любое сознательное индивидуальное усилие деиндивидуализированным.
А. М. Пятигорский, Индивид и культура
Когда-то я вычитал у покойного М. Л. Гаспарова в его знаменитых «Записях и выписках» (которые, как мне рассказал один добрый знакомый, некие острословы тут же окрестили «Закуси и выкуси»), что «биографию интеллигента составляет список прочитанных книг». Как-то так, кажется (цитирую по памяти). И Михаил Леонович тут же добавляет, что у него это, напротив — «список непрочитанных». Наверное, это было полемическим преувеличением, этакой намеренной, — спокойной, пусть и слегка вызывающей, — позой учёного, с ясностию скромно осознающего, сколь многого он не знает и никогда в жизни не узнает.
Йейтс написал в свое время «Путешествие в Византию», которую, разумеется, не найти на ее исторической территории. Культура единого христианского мира, вытесненная, замененная так называемым Возрождением с его культом плоти и крылатыми пупсиками сохранилась лишь в Италии. Собственно, Возрождение, конечно, никакое не возрождение чего-то, а смена парадигмы, начало отхода от христианского миропонимания, выразившего себя в великой культуре Средневековья (еще один поздний термин прогрессистов).
В дружбе нет никаких иных расчетов и соображений, кроме нее самой.
Мишель де Монтень
Мне позвонил друг.
- Вас вызывает Украина. Говорите. – Механический женский голос.
Потом пауза.
- Борька, ты последнее время стал мне сниться. У тебя всё в порядке?
А я, на самом деле, уже неделю мучился камнями в почках. И стало понятно, что больше никаких обезболивающих мне не понадобится, что этот голос в телефонной трубке уже помог мне.
Окончание.
Бой покажет
В сущности, Симбирску предстояло стать лакмусом разинского «войска». Оселком проверки его на прочность. До сих пор «воры» фактически не воевали, потому что стычки с отрядами, мгновенно переходящими на твою сторону, взятие городов, открывающих ворота и одно-единственное нападение из засады на вдесятеро меньший отряд войной не назовешь. Теперь драться предстояло всерьез. Кремль в Симбирске был крепкий, комендант, Иван Милославский, - свойственник царя, из рода, славного упорством, гарнизон укомплектован стрельцами не сомнительными, а надежными. К тому же близ города стояла первое регулярное соединение, сформированное специально для борьбы с бунтовщиками, - отряд дворянской конницы во главе с блестящим полководцем Юрием Барятинским.
Давненько не попадали мне в руки творения товарища Самознаева. И вот, на выставке в ЯОУНБ, брошюра «Стольный град» — каталог замечательной выставки ргадовских документов. Наш издатель здесь не только «технический редактор» (опять!), он – сам по простоте душевной признался на последней странице – еще и: «Вёрстка, корректура В. Н. САМОЗНАЕВ» (именно так, прописными буквами).
С подачи чиновников ярославские дворы стали свалками экологически вредных отходов
Нет, все-таки насколько украшают внешний вид дворов нашего замечательного города умело использованные в благоустройстве старые автопокрышки. В любом дворе их у нас десятки, а то и сотни. Часто они ярко покрашены, имеют разноцветные узоры, нередко их наполовину закапывают в землю. Используются в качестве цветников и небольших клумб. Неимоверно большое их количество можно наблюдать на территориях детских садов. Без них облик города представить уже просто невозможно.
Продолжение.
Обратной дороги нет
Вот тут, на гребне регионального успеха, перед Степаном Тимофеевичем ребром встал извечный российский вопрос: «Что делать?». Завести воплем «На Москву!» круг, - одно дело. Реально идти на Москву – совсем иное. Но, с другой стороны, пять тысяч пацанов, это серьезно. Они все хотели есть, пить, - и они все хотели идти на большие дела. Неважно какие, - атаману слишком верили, в его удаче не сомневались. Единственное, чего нельзя было делать, - это сидеть сиднем: ватага могла устать, оголодать и разойтись, а то и сама принять решение, оставив атамана в одиночестве. А на нем уже «висел» утопленный Евдокимов, да и крестный мог предъявить вполне конкретные претензии.
Но имею против тебя
то, что ты оставил первую
любовь твою.
(Откровения святого Иоанна).
Не знаю почему, но до сих пор я повторяю строчки, написанные ещё шестнадцатилетним "вьюношей":
Прихожу преступником невольно
К месту преступленья своего.
Это о детской площадке перед ЕЁ домом. Если спрятаться за качелями или за широкой спиной тополя, то меня, глазеющего на окна пятого этажа, заметить было невозможно.