На экранах мира и в пиратских кинотеатрах уверенно лидирует «Барби» Греты Гервиг — первой режиссерки, срубившей более миллиарда долларов.
В чем секрет успеха главного хита этого года?
Невероятно, но факт: самая продаваемая кукла в мире пылилась под голливудским сукном четырнадцать лет, сменив три студийные крыши и десяток несостоявшихся «родителей». В итоге сироту приютил Warner Bros., сценарий сочинила чета независимых режиссеров — Ноа Баумбах и Грета Гервиг, а лучшая половина этого тандема дебютировала в режиссерском формате, достигнув невиданного успеха. Ажиотаж разогрела беспрецедентная рекламная кампания — при бюджете 145 миллионов, на раскрутку аттракциона в США потратили сто миллионов, а в мире — минимум в полтора раза больше. Месяцами раздуваемую шумиху можно объяснить лишь глобальным заговором; так или иначе, «Барби» элегантно и просто заняла место в мужском клубе маскулинных франшиз-миллиардеров. Так, будто там ее заждались. Причем масштаб замысла был очевиден с первых кадров, пародирующих пролог «Космической одиссеи 2001 года» — здесь происходит то же, что с кубриковскими обезьянами, на головы которых рухнул загадочный артефакт, а тактильное осязание этого чуда зажгло первую искру разума.
Малышки увлеченно возятся с куклами среди безводной пустыни, а закадровый голос вещает: «С начала времен, с момента появления первой маленькой девочки существовали куклы, но они были и всегда оставались пупсами. С ними девочки могли играть только в матерей, что, конечно весело — до поры до времени, но однажды...» Перед изумленными крошками вырастает длинноногая блондинка в эффектном купальнике. Узрев «совершенство», детки принимаются остервенело колошматить пупсами по камням: «Да, Барби изменила все, — удовлетворенно комментирует рассказчица, — а затем изменила снова! Поначалу она была просто девушкой, теперь у нее есть свой дом, своя машина и своя карьера!» И свои пороки — отметим мы: навязчивое стремление соответствовать идеалам красоты недаром называют «синдромом Барби». Согласно расчетам, женщине с пропорциями Барби не хватало бы двадцати процентов веса для функционирования репродуктивной системы — эта кукла не просто беспола, а определенно фригидна.
То же можно сказать и о психологических проблемах жертв синдрома. Вместо того чтобы возиться с пупсами, малютки увлекаются играми с идеальной «подружкой», воображая о себе нечто предуказанное маркетологами: мысленно перевоплощаясь в потребительский «идеал», крошки купируют собственное воображение наглядным стандартом «красоты». Той же цели служит и сверхприбыльная барби-индустрия, обеспечивающая ментальных жертв кукольными аксессуарами — платьями, посудой, мебелью, однотипными подружками и главным призовым ништяком — смазливо-безликим партнером Кеном. Вместо игр с бэбиками девчонкам предлагается набор шаблонов для обустройства гламурного гнездышка с ручным плэйбоем.
Первые проблемы обнаруживаются уже у подростков: по мере взросления у жертв барби-культа не отрастают безукоризненные ноги и не заводится домашних Кенов. В итоге они принимаются ненавидеть родительниц (ведь девочки так и не научились нянчиться с малышами). Затем — удалять «целлюлит» и «отращивать» силикон, а в итоге — терять интерес к собственной стигматизированной жизни. Индивидуальная психофизика не вписывается в кукольный шаблон, зато упаковывается в навязанный сценарий симбиоза. Впрочем, и этот паразитический «союз» терпит урон от прикосновения к реальности. На данном проблемном поле и сказывается сказочка Гервиг.
В один ужасный день стереотипная Барби (Марго Робби), проживающая райской жизни в розовом Барбиленде, обнаруживает у себя плоскостопие и целлюлит и даже мысли о смерти! Мудрая нестандартная Барби (Кейт Маккиннон) советует подружке отправиться в реальный мир и отыскать девочку, которая с ней играет, дабы развеять ее грусть и, разорвав ментальную связь, закрыть портал, через который в кукольную голову вторгаются грустные мысли.
Барби отправляется в путь, с ней увязывается верный Кен (Райан Гослинг). Наш мир оказывается сер и шаблонен, а сверх того заражен мужским шовинизмом, приводящим в восторг подкаблучника Кена — еще бы, реальностью управляют самцы! Барби ждут сплошные разочарования: главным становится отповедь встреченной школьницы. «Я — твоя самая любимая подружка!» — представляется кукла. «Ага, ты та самая фифа! Играть с тобой было ужасно, — парирует визави, — из-за тебя миллионы девушек считают себя некрасивыми, ты воплощаешь худшее в нашей культуре — сексуализированный капитализм, недостижимые стандарты красоты, ты отняла у нас чувство собственной ценности! Романтизируя безудержное потребление, ты убиваешь нашу планету...» Между прочим, оказывается, что в Барби заигралась мать девочки, работающая секретаршей босса производящей кукол корпорации. Маясь от безделья, она малюет «лучшую подружку», дорисовывая ей целлюлит, плоскостопие и разнообразные смертоубийства.
Разыскав хозяйку, Барби привозит ее в свой Барбиленд и не узнает родных пенатов, перекроенных маскулированным и возомнившим о себе Кеном. Дабы вернуть себе власть над розовым парадизом, куклы составляют заговор и провоцируют массовую драку отбившихся от рук «мужланов». В результате контрреволюции Барби «очеловечивается», а ее хозяйка «окукливается», формулируя потребительский запрос боссу корпорации: мать школьницы желает поиграться в беременную «подружку», которая к тому же будет президентом!
Однако суть этой розовой сказки скрывается не в ворохе сюжетных перипетий, а в игрушечной упаковке: режиссерке Гервиг удалось слепить бесполый мир, равно иллюзорный во всех ипостасях, — царство тотальных подмен, где правят игрушечные амбиции, от которых не остается камня на камне! Всеобщее фиаско оказывается вовсе не поводом для разочарований: в имитационной вселенной не существует ничего личного, ни малейшего клочка почвы для страстей, подвигов и сопереживаний — куклы и люди одержимы здесь лишь «правильной» кажимостью, а авторка — передергиваниями.
Например, демонстрируя линейку кукол, режиссерка утверждает, что «поскольку Барби может быть кем угодно и женщины могут быть кем угодно — это и стало главным посылом для маленьких девочек в реальном мире: вырастая, они становятся женщинами, которые могут достичь любой цели и преодолеть (благодаря Барби) все проблемы гендерного неравенства! По крайней мере, так думают сами Барби, и я не посмею разрушить их розовые мечты...» Десять минут спустя выясняется, что героиня напрочь лишена воображения: Барби желает одного — «чтобы завтра все было как вчера!». Неразрешимой оказывается и «проблема гендерного неравенства»: какие бы потрясения ни сотрясали Барбиленд, покупательницы с одинаковым энтузиазмом сметают с полок и стандартных Барби, и распоясавшихся Кенов!
С неподражаемой откровенностью Гервиг раскрывает философию ведущих акционеров Фабрики грез: потребители аттракционов должны испытывать воображаемые прихоти безликих кукол, а куклы безропотно терпеть удары, пинки и тычки кукловодов и ни в коем случае не дорастать до героев. Глобальная ставка в этой «игре» делается на девальвацию фантазии и эмпатии, а в обозримом будущем — на тотальный контроль над воображением и абсолютное истощение эмоционально-волевого потенциала человеческого рода.
«Барби». США, Великобритания, 2023
Режиссер Грета Гервиг
В ролях: Марго Робби, Райан Гослинг, Америка Феррера, Ариана Гринблатт,
Кейт Маккиннон, Исса Рэй, Ри Перлман, Уилл Феррелл, Майкл Сера, Симу Лю